Лучший частный детектив

— Смотри, Алексей, я практически уверен, что эта дверь ведёт в тоннель, который сейчас из-за ливня наполовину заполнен водой. Видишь, её уровень понижается, наверное, дождь прекратился. Поэтому Эмилия и не могла сегодня уйти этим путём.

Думаю, девица пользовалась им, когда ей нужно было незаметно покинуть квартиру. И в дни ритуальных убийств тоже. Мы-то полагали, что на такие действия способен только мужчина, поскольку они требуют немалой силы, но Эмилия при её габаритах вполне могла справиться со своей гнусной задачей.

— Да, похоже на то, хотя прямых доказательств её участия в этом деле мы всё ещё не имеем.

— Ничего, появятся. Ещё не вечер, как говорится в песне. А давай-ка, брат, заглянем за решётку. Интересно, зачем нужно было сооружать её в таком месте?

Решёткой был перекрыт в стене проём размером с обычную дверь. Да, собственно, это и была, по сути, кованая дверь. Она была изначально закрыта на массивный висячий замок, дужка которого была сейчас распилена. Причём сделано это было сравнительно недавно. Ржавчина тронула края распила, но не основательно.

Успенцев снял замок и потянул на себя решётчатую дверь. Она легко повернулась на смазанных петлях и открыла вход в ещё одно помещение. И здесь нас ждал сюрприз. Эта камера кем-то изначально сооружалась, как тюремная. Ширина её составляла метра три, длина не более шести. Левая часть была разгорожена на четыре узкие решётчатые клетки со своими дверями и запорами. С правой — узкий проход шириной около метра. В конце прохода к потолку подвешен довольно современный муляж человека в полный рост, весь истыканный узким ножом. Мы недоуменно осмотрели его, но так и не поняли, какое отношение он имеет к остальным элементам интерьера.

Внутри каждой клетки в стене было вмонтировано стальное кольцо, с пропущенной через него основательной цепью с металлическим поясом на конце. Легко догадаться, что всё это предназначалось для узников. И они были. В двух крайних клетках на полу лежали опоясанные такими поясами скелеты, скорее всего мужские.

— Ни фига себе! — бросил Успенцев, освещая пожелтевшие кости. — Ты посмотри, что за зиндан перед нами. Интересно, кто эти несчастные? Обрати внимание: нет ни нар, ни ведра для испражнений, ни мисок для еды. Я практически уверен, что эти двое умерли здесь в абсолютной темноте от голода и жажды. Говорят, что это ужасная смерть.

Мы подошли ближе к этим клеткам. Возле скелетов можно было заметить незначительные остатки одежды, обуви. Но ничего такого, что помогло бы идентифицировать останки.

— Да, потом ими займутся эксперты. Может, удастся за что-то зацепиться. Хотя мне кажется, этим костям немало лет. Вряд ли нам когда-то удастся узнать, кто были эти люди. Идём, нужно думать, как быть дальше. Да и два трупа как-то нужно объяснить.

Луч фонаря метнулся по стене напротив камер, и мне показалось, что там есть какие-то буквы.

— Лёша, а посвети-ка сюда, будь добр.

Да, там определённо было что-то написано. Я взял фонарь и стал менять угол наклона луча, падающего на стену.

— У тебя есть блокнот и ручка?

— Да, ты забыл, я же следак, а нам без этого никуда.

— Тогда пиши по буквам. Первое слово: «прочерк, в, о, прочерк, о, с, прочерк, прочерк, в, с, прочерк, и, прочерк. Второе слово: к, прочерк, прочерк, прочерк, прочерк, о, в.

— Ну, и смотри, что мы имеем: «— во — ос — вс — и —» и «к — ов».

Я напряжённо всматривался в буквы, чувствуя, что ещё немного и подсознание подскажет правильный ответ. И он пришёл, как озарение. Я молча дописал недостающие буквы вместо пропущенных и показал Успенцеву. Тот прочитал и поднял на меня глаза:

— Это многое объясняет, брат.

На страничке блокнота в клеточку было написано два слова: «Хворостовский» и «Копылов». Мы молча ещё раз осмотрели кости, лежащие в смежных клетках. Нам стало ясно, какой ужасной смертью умерли эти два человека. Понятно было также, кто был их палачом. Неясно только, что за причина толкнула этого человека на такую жестокость.

Мы вышли в соседнюю камеру. Свечи по-прежнему довольно ярко освещали пространство.

— Смотри, Игорь, да тут целый арсенал.

В небольшой нише, незамеченной нами ранее, на полках лежали два нагана, маузер и обрез кавалерийской винтовки. В промасленных пачках, видимо, были патроны к ним. Там же лежал небольшой рюкзак. Успенцев открыл его и достал моток верёвки, нож с узким длинным лезвием, бахилы.

— Слушай, Лёша, а посвети-ка сюда, на пол.

В углу лежала скомканная женская одежда, обувь, сумочка. Майор открыл её, достал какой-то документ и замер.

— Что там?

— Это пропуск на работу той девушки, которую мы нашли сегодня утром. Такие вот дела, брат. Считай, что теперь у нас практически со стопроцентной вероятностью имеются прямые улики, указывающие на эту тварь. Прости меня, Господи! Знать бы причину, толкнувшую её на это. Ну, да как-то доберёмся и до этого. Думаю, пора вызывать экспертов.

— Погоди, я взгляну на дверь. Интересно, как она выбиралась наружу.