Лучший друг Бога

— Естественно, — пробормотал Мэвис. Он принялся расчищать стол, заваленный необработанными материалами. Мэвис являл собой унылое зрелище: этот вечно взвинченный, снедаемый тревогой человек в мятой рубашке и мешковатых неглаженых брюках терял всякое самообладание, сталкиваясь с чем-либо, выходящим за пределы его понимания. Аллану припомнились долгие путаные переговоры, так что, если Мэвис отправится с ними, покоя в ближайшие несколько часов не видать.

— Встретимся около бронехода, — сказала ему миссис Фрост. — Разберитесь сначала здесь. Мы подождем.

Они с Алланом пошли через холл.

— Какое большое предприятие, — заметил Аллан.

Его поражало то, что какая-то организация — пусть даже государственная — занимает целое здание. И значительная ее часть расположена под землей. Телеинформацион по опрятности и значительности уступал только самому Богу, следующие ступеньки занимали секретари и Комитет.

— Большое, — согласилась миссис Фрост, размашистым шагом пересекая холл, обеими руками она прижимала к груди папку из манильской бумаги. — Только вот не знаю…

— Не знаете чего?

Слова ее прозвучали загадочно:

— Может, лучше бы ему стать поменьше. Вспомните, что случилось с гигантскими пресмыкающимися.

— Вы полагаете, что его деятельность нужно сократить? — Он попытался представить себе, какой вакуум возникнет при этом. — А что взамен?

— Иногда я подумываю о том, чтобы расчленить ТИ на ряд подразделений, которые взаимодействовали бы друг с другом, но имели бы собственное правление. Я не уверена, что одному человеку по плечу ответственность за всю организацию в целом; едва ли следует столько на него взваливать.

— Пожалуй, — согласился Аллан, думая о Мэвисе, — поскольку это сокращает годы его жизни.

— Майрон провел на посту директора ТИ восемь лет. Ему сорок два года, а выглядит он на восемьдесят. У него отрезана половина желудка. Иногда мне кажется, что однажды я позвоню ему и тут выяснится, что он окопался в Санатории и управляет делами оттуда. Или из Иного Мира, как они называют свою психушку.

— И то, и другое, — сказал Аллан, — далеко отсюда.

Они подошли к выходу, и миссис Фрост остановилась.

— У вас была возможность понаблюдать за деятельностью ТИ. Скажите мне честно: он работает эффективно?

— В той части, которую я видел, — да.

— А как насчет продукции? ТИ приобретает ваши пакеты и обрабатывает их для средств массового вещания. Какого вы мнения о конечных результатах? Не искажается ли в процессе идея МОРСа? Как вам кажется, сохраняются в передачах ваши мысли?

Аллан попытался вспомнить, когда ему в последний раз довелось посмотреть стряпню ТИ от начала до конца. Согласно заведенному порядку в агентстве следили за показом и собирали дубликаты программ, разработанных на основе их пакетов.

— Я смотрел телепередачу на прошлой неделе.

Седые брови его собеседницы насмешливо изогнулись.

— Полчаса? Или целый час?

— Эта программа была рассчитана на час, но мы не видели ее целиком. Мы с Дженет играли в «фокусника» в гостях у друзей и решили немного передохнуть, закончив партию.

— Уж не хотите ли вы уверить меня, будто у вас нет телевизора?

— Согласно принципу «домино» от людей, живущих под нами, зависит, когда повалятся все остальные костяшки в нашей секции. Очевидно, заложенные в пакетах идеи достигают цели.

Они вышли на улицу и забрались в бронеход. Аллан прикинул: эта зона относится к самому нижнему диапазону арендной шкалы, между 1 и 14. Особой тесноты здесь не наблюдается.

— Вы одобряете применение принципа «домино»? — спросила миссис Фрост, пока они ждали Мэвиса.

— Весьма выгодно экономически.

— Но у вас есть оговорки.

— Применение принципа «домино» основано на предположении, что каждый человек придерживается тех же убеждений, что и вся группа в целом, не более и не менее того. Система дает сбой, стоит только появиться неформалу. Человеку, у которого возникают собственные идеи, которые он не заимствует у других костяшек из данной секции.

— Как любопытно. Идеи из ниоткуда, — заинтересовалась миссис Фрост.

— Идеи из отдельного человеческого сознания, — пояснил Аллан, отдавая себе отчет в том, что поступает недипломатично, но в то же время чувствуя, что миссис Фрост относится к нему с уважением и хочет выслушать его доводы. — Ситуация редкая, — признал Аллан, — но может случиться и такое.

За стенками бронехода послышался шум. Прибыл Майрон Мэвис с разбухшим портфелем под мышкой и вместе с ним — боец Когорты майора Стрейтера — суровое молодое лицо, курьерский пакет прикован цепочкой к ремню на поясе.

— Я про вас чуть не забыла, — сказала миссис Фрост своему родственнику, когда мужчины забрались в машину.

Бронеход был маленький, они едва в него поместились. Хадлер сел за руль. Он завел мотор, который работал на пару под давлением, и машина начала осторожно продвигаться по дорожке. Они встретили всего три бронехода на пути к зданию Комитета.

— Мистер Перселл подверг критике применение принципа «домино», — сказала миссис Фрост, обращаясь к Майрону Мэвису.

Мэвис прокряхтел что-то нечленораздельное, заморгал — у него сильно полопались сосуды в глазах — и встрепенулся.