Лучший друг детектива

— И ты тут? Дружите домами? Как миленько… — Она хотела присесть на пуфик, но увидела на нем рыжую шерсть Ватсона, поморщилась и осталась стоять. — Этот мужичок — любовник Славки деревенской. Он просто альфонс на минималках. Я даже думаю, Понамаревых не грабили. Эта дура сама отдавала деньги и вещи любовнику.

— Не может быть, — пораженно прошептала Вероника. В их подъезде такие страсти творятся, а она не в курсе. А ведь с рождения живет в нем.

— Слушай… Как там тебя?

— Меня? — зачем-то переспросила Вероника.

— Да. Впрочем, не важно. Говорят, ты терлась с Алибеком с рынка. Это правда?

— Во-первых, меня зовут Вероника. А во-вторых, не терлась.

— Я сегодня за день все подъездные сплетни собрала. Как будто мне это надо! Но все утверждают, что ты с ним… Если тебе так угодно, Вероника, — с фальшивой учтивостью упомянула ее имя Катя, — крутила роман.

— Какое ко всему произошедшему сегодня имеет отношение Алибек? — спросила миссис Хадсон. — А тем более Вероника?

— Он торгует овощами и зеленью, а его брат изготавливает ключи. И они делят одно помещение. У Алибека склад в железной коробке, которую они называют павильоном, а у его ближайшего родственника — мастерская.

— И что из этого следует?

— Я у него делала дубликат своих ключей на прошлой неделе.

— Ты думаешь, что брат Алибека Хасан сделал еще один и…

— На него я как раз не думаю. Я тебя подозреваю, дорогая-недорогая, Вероника.

— Меня? — не поверила ушам та.

— Именно. Ты когда-то терлась с нашим королем овощей и зелени, а сейчас это делаю я.

— Да, как еще объяснить то, что она помнит его имя, — пробормотала Алена Дмитриевна, но ее никто не услышал.

— У вас роман? — ахнула Вероника.

— На твоем языке — да.

— Но Алибек женат. У него дети.

— Я за него замуж и не собираюсь. Мы просто отлично проводим время. А ты ревнуешь. Поэтому решила отомстить. Когда я принесла ключи, ты крутилась на рынке. Зашла к Хасану, сделала дубликат, потом меня ограбила…

— И что я у тебя унесла?

— Двадцать пять тысяч рублей. Триста долларов. Пятьсот евро. И золотой браслет на двенадцать грамм.

— Что ж я «Шанель» твою не взяла и шубу из шиншиллы?

— Ты не разбираешься в хороших вещах. А браслет сдашь, еще денежек получишь и потратишь их на себя. Сделаешь, к примеру, липосакцию ягодиц. — У Вероники и правда были пышные бедра при весьма миниатюрной верхней части.

— Чтоб стать палкой, как ты? Нет, спасибо. Мужики не собаки, на кости не бросаются.

— Милочка, у меня богатый покровитель и горячий любовник, который тебя бросил.

— Я его! Как узнала, что он семейный! — вскипела Вероника и чуть не бросилась на Катю с кулаками.

— Девушки, угомонитесь, — призвала их к порядку миссис Хадсон. — Вы пугаете моих котов. — Ватсон и правда немного оробел. А Шерлок был заинтересован. И, как всегда, горд тем, что его не пугают противные звуки. — Если вы, Катя, правы и Вероника вломилась к вам в квартиру, чтобы отомстить, а заодно разжиться деньгами, то кто ограбил Акопянов? Тоже она?

— Конечно. Но уже для отвода глаз.

— А к ним она как в квартиру попала?

— Их сын ходит в ее садик. Сделать копии ключей дело нехитрое. Ящички там наверняка плохо закрываются.

— Его отец водит, дура! — снова вышла из себя Вероника. — Сейчас у детей дошкольного возраста нет своих ключей.

— Значит, ты со старшим Акопяном терлась. Тебе же нравятся горячие кавказские мужчины!

— Холостые, тощая ты стерва.

— Их еще щенками разобрали! А тебе уже четвертый десяток.

— Тебе пятый, так что помалкивай.

— Да я моложе тебя.

— Мужикам своим рассказывай, я-то вижу, сколько тебе…

Все то время, что женщины ругались, выл пес Мартин. Так он реагировал на голос хозяйки. У Алены Дмитриевны от шума начала болеть голова. Но, как оказалось, это только цветочки, ягодки были впереди. В дверь загрохотали. Не бойко застучали, как это сделала Катерина, а обрушили на нее силу двух кулаков.

— Кто там? — крикнула миссис Хадсон.

— Ваш сосед, Пономарев.

— И что вам нужно?

— Моя жена у вас?

— Нет.

— Не врите. — И снова заколотил в дверь. — Она собиралась к вам.

— Слава ушла от меня два часа назад.

— Откройте и докажите!

Алена Дмитриевна ни за что бы этого не сделала. Но ее опередила Катя. Отперла замок и вопросительно глянула на начальника колбасного цеха Пономарева.

— Чего орешь, дурень? Нет тут ее, сказали же тебе.

— Значит, у любовника, — тяжко вздохнул мужчина и плюхнулся на пуф. Волосы Ватсона на нем расстроенного рогоносца не смутили.

— Так ты в курсе того, что Славка тебе изменяет? — с интересом спросила Катя.

— Я догадывался, но… Не пойман — не вор, так? Да, она молодая, красивая, не то что я… Хотя я тоже ничего, правда же?

— Правда, — не стала спорить с ним Алена Дмитриевна. По ней, Пономарев был вполне неплох. Да, не орел. И не король овощей, аджики и зелени. Но приятный, без пуза. И у него изящные пальцы.

— А Слава со мной не спит. Уже полгода. Хотя раньше мы чего только не творили в подсобке. Она такая горячая…

— Без подробностей, пожалуйста, — поморщилась Алена Дмитриевна.

— Извините. Но если со мной не спит, значит, с кем-то другим?

— Да, — не стала щадить его Катя. Она на самом деле была тощей стервой.