Лучший друг детектива

— Выпроводив… кхм… друга, вы пошли-таки к парикмахеру?

— Да. На окрашивание и стрижку времени не было, но я сделала укладку. От мастера меня супруг и забрал.

— Когда вы зашли в квартиру, он сразу заметил пропажу?

— Беда в том, что нам встретилась Катя Ярощук. Женщина из пятнадцатой. Она сказала, что ее ограбили. И муж сразу бросился проверять, не обчистили ли и нас. Недосчитавшись денег, не обнаружив телефона и одежды, начал звонить в полицию. Я растерялась и не стала этому препятствовать. А потом уже было поздно.

— Что ж… Мне все понятно, кроме одного: зачем вы мне все это рассказали?

— Прошу, не помогайте полиции в составлении фоторобота. А лучше скажите, что не видели никакого брюнета.

— Но я уже сказала, что видела. Или предлагаете притвориться маразматичкой?

— Было бы здорово. Карлсон не в себе, вы тоже. Ваши показания ничего значить не будут.

— Вы меня оскорбляете!

— Вас все равно считают чудачкой, миссис Хадсон. Что вам до чужого мнения? Наплетите что-нибудь полиции, а я на ваш собачий приют денег дам. Сколько нужно? Три тысячи, пять?

— Надо было давать, когда просили, — ледяным тоном ответила Алена Дмитриевна. Когда приют все же открыли, пусть и не в их дворе, она помогала ему, чем могла. И пыталась привлечь к этому соседей. — Обманывать представителей власти я не буду. Но вашу тайну не раскрою, не волнуйтесь.

— Десять тысяч!

— Вам пора уходить.

Слава, тихо выругавшись, удалилась, громко хлопнув дверью. Ватсон подпрыгнул. Шерлок же забрался на подоконник и стал смотреть туда, где в восемь утра швырял бычок себе под ноги и сплевывал друг Славы, он же первый подозреваемый.

* * *

Вероника заявилась в гости к соседке вечером. Ее никогда не звали, но она захаживала в Алене Дмитриевне, считая, что это правильно, наносить визиты тем, кто давно обитает с тобой на одной площадке. Она всегда приносила угощенье. Для котиков и миссис Хадсон. За это они ее и терпели.

Миссис Хадсон поставила чайник. Вероника замечательно пекла и на этот раз захватила творожное печенье собственного приготовления. Пока вода грелась, Алена Дмитриевна раскладывала по мискам питомцев угощенье. Тот же творог, но без сахара и ванили. Поскольку Ватсону так и не досталось паштета (хозяйка лишила его в наказание, а Шерлок не поделился из вредности), то он накинулся на подношение Вероники. И минуты не прошло, как все слопал. Да еще миску вылизал.

— Я вам, Алена Дмитриевна, свежие новости принесла, — сообщила соседка.

— Кроме всех этих вкусностей? Вы молодец. — Она разлила чай и уселась за стол.

— Не так много и украли у наших соседей. Деньги, да. Но мы не чиновники, у нас миллионы дома не припрятаны. Украшения. Но не все, а простенькие, без камней. Из техники только сотовый телефон. Еще немного барахла, из которого самое ценное — норковая шуба, но и она не новая.

— Бестолковый грабитель, считаете вы?

— Скорее, странный. Зачем брать поношенный пиджак, если можно вынести сумку «Шанель»?

— У Понамаревой есть такая сумка?

— Почему именно у нее?

— Но пиджак же у ее супруга украли? — Алла Дмитриевна помнила историю блудливой Славы.

— Да. Но «Шанель» у Ярощук Кати. И не только сумка. У нее полно брендовых вещей.

— Может, грабитель не разбирается в них?

— Поэтому утащил пиджаки начальника цеха мясокомбината? Но у Ярощук и шуба есть.

Из шиншиллы. Но украли у Акопян обычную норку. Похоже, грабитель вообще ни в чем не разбирается.

Она хотела еще что-то сказать, но тут в дверь забарабанили.

— Кого еще принесло? — простонала Алена Дмитриевна.

— Полицию, наверное, — подсказала Вероника. — Только ваши показания не запротоколированы.

Женщина пошла открыть. Шерлок последовал за ней. А Ватсон к его миске, доедать творог. Он все еще был голоден.

Вероника привстала, чтобы видеть прихожую.

— Добрый день, — поздоровался с хозяйкой квартиры визитер. И это был не полицейский.

— Уже вечер.

— Кому как. Можно войти?

— У меня сегодня день открытых дверей. Милости прошу.

Через порог переступила красивая, невероятно худая женщина с короткой стрижкой. Катя Ярощук, еще одна пострадавшая.

— Извините, не помню вашего имени-отчества…

— Алена Дмитриевна.

— Я Катя.

— Знаю. Мы с вами знакомились.

— Да, вы приходили ко мне, на кошек и собак собирали.

— И на камеру, — напомнила миссис Хадсон.

— Нет, тогда я отсутствовала в стране. Иначе заплатила бы. Бездомные животные меня не интересуют, а безопасность — очень. Этот ваш консьерж… Он же дурковатый. Еще и побухивает. От него никакого толку! Бабка его была да, настоящий пограничник.

— Она Генина тетка.

— Не суть важно. — Катя жила в доме меньше года и практически не знала соседей.

Точнее, не хотела их знать. — Короче, мне полицейские сообщили, что есть подозреваемый. И вы, Алена Денисовна…

— Дмитриевна.

— Да, извините еще раз. Так вот вы его видели, так?

— Незнакомого мужчину, выходящего из подъезда с объемной сумкой. Я не сказала, что он показался мне подозрительным. Невоспитанным — да. А указал на него Кирилл с верхнего этажа.

— Речь о кучерявом брюнете, который ведет себя как гопник?

— Как кто, простите?

— О нем, — подсказала Вероника, выйдя в прихожую.