Лучший институт – удачно выйти замуж

– Не грусти, подруга, – подбадривала Светка, отмечая мою печальную молчаливость, – переделает Георг все свои неотложные дела и вернется к тебе! Разлука лучшее средство для усиления чувств.

– Откуда столько опыта? – устало поинтересовалась у нее.

Учиться расхотелось совершенно.

– Поживи с мое, – хихикнула она.

Утро встретило нас хмарью. По какой-то непонятной причине осень вдруг вспомнила, что пора лету убираться восвояси. Резко похолодало, и мы со Светкой толкались у шкафа, доставая теплые вещи. На улице никто из нас не был, поэтому решить, насколько плотной должна быть одежда, мы не могли.

В итоге выскочили из общежития с опозданием. В зонтики сразу вцепился порыв ветра, претендуя на владение нашим имуществом. Мелкая морось осыпала лица.

– Что погодники-практики себе позволяют? – ругались мы в сердцах.

Новый вихрь напал на меня неожиданно. Схватил в объятия и приподнял над землей.

– Привет, – с нежностью произнес Георг.

– Здравствуй, – отстранилась от него, – давно не виделись.

– Слишком давно, – согласился он.

– Ир, я пойду, – сказала Светка и вприпрыжку, подгоняемая ветром, побежала к входу в подземку.

– Я соскучился, – произнес Георг и склонился ко мне.

А потом у меня из рук улетел зонтик, и, кажется, волосы трепал ветер, а тяжелая сумка с конспектами рухнула к ногам.

Святые небеса! Кажется, я пропала. Окончательно и бесповоротно. В поцелуе, в своей любви и в оглушающем счастье, прижимающем к себе крепко-крепко.

– Едем, Ира, – разорвав поцелуй, произнес Георг, опалив синевой глаз.

– Куда?

– В храм. Все готово к свадьбе.

В небе вспыхнула молния, и раздался гром, а на лица упали первые капли дождя. Говорят, мокрая невеста – счастливая невеста. Но, видно, это не про меня.

– Бабушка и Вахратовская ждут.

– Да, конечно, – гулко вырвалось из мгновенно пересохшего горла. – Я помню. Договор.

– Договор? – переспросил Георг.

Он выглядел растерянным и удивленным.

– Точно! Договор. Я и забыл о нем. Привык считать тебя своей невестой. – Он сверкнул улыбкой, отчего колени подкосились.

Надо держаться! Нельзя вновь превращаться в слюнявую идиотку.

– Значит, у нас все остается по плану? – судорожно схватилась за мысль о договоре.

Она спасала, не позволяя потерять чувство реальности.

– О нет! Я передумал. – Он закинул голову к небу и искренне рассмеялся. – Творцы всемогущие, благодарю за ваш подарок! Благодарю за то, что вы привели эту девушку в мою жизнь! Я люблю ее!

Небо откликнулось эхом раскатов, в котором слышалось «Ар-р! Моя!», многократно повторяясь и дробясь на тональности.

– Любишь? – робко переспросила.

– Очень. – Откровенный взгляд стал мне ответом. – А ты?

– Да, – робко кивнула.

– Едем! Самолет ждет, гости собрались. И только попробуй выполнить договор! Не позволю бросить меня в храме!

Дождь хлестнул по нам тугими струями, заставив рассмеяться. Мокрые и счастливые, мы сели в ожидающее нас такси и помчались в аэропорт.

Эпилог

Родители встретили Георга, как родного сына. Первым делом его постарались накормить, потом напоить домашним вином, а следом устроили допрос с пристрастием. Выпытали всю родословную, пообещали оборвать все выступающие части тела, если вдруг аристократ посмеет обидеть любимую доченьку. Это от папы.

От мамы пришлось откупаться рассказом о свадьбе в главном храме Иназии. По центральным каналам транслировали церемонию, но родители об этом узнали не сразу, а только когда я сумела вырваться из жестких рук стилистов и сообщить родным.

Конечно, мне простили, что вышла замуж второпях, никого не поставив в известность. На что бабушка придирчиво осмотрела мою изрядно похудевшую фигуру, с легкостью отнеся мое состояние к интересному положению. На заверения в обратном легко отмахивалась, повторяя, что это временное явление.

На следующий день потянулись родственники и соседи, прознавшие о нашем возвращении. Георга показывали, трогать не разрешали, зато всех усаживали за стол и угощали чем творцы благословили.

На третий день отец потребовал пойти в храм и при всем честном народе повторить клятвы. Потому что кто его знает, что за ритуал мы провели! Заверения не помогали. Отец, проникшийся мыслью, что Георг теперь моя семья, решил довести дело до конца.

Граф Ристоль возражать не стал, прошептав со смехом мне на ухо, что вторая брачная ночь его вдохновляет.

Эту свадьбу наш городок запомнит надолго. Хлебосольные Симочкины расстарались для единственной дочки, вытащили припасы и угощали всех желающих.

В столицу мы вернулись, как и заведено, с гостинцами и напутственными речами. Бабушка прошептала напоследок, что ждет весточку о правнуке и в любую минуту готова выезжать нянчить.

Свадьба в центральном храме Иназии стала сенсацией года. Графиня Ристоль предупреждала, что, став женой Георга, я буду в центре внимания, но подобного размаха не ожидала. Для меня все происходило словно в тумане. Молитвы в храме, поздравления гостей, фейерверк по окончании церемонии в нашу честь оглушали и будоражили. Мой теперь уже муж весь будто светился и едва не подпевал, когда нам желали счастья.