Читаем Лучший из миров: как философы предлагали устроить общество и государство полностью

Владимир Вернадский считал, что прогресс непрерывен. Научную мысль не обратить вспять, можно замедлить, но она продолжит развиваться. Научное знание в любом случае приведет к геологическим изменениям, которые создадут ноосферу. Превращение биосферы в ноосферу – глобальный процесс, он подчинит себе человеческую историю. Когда научное мировоззрение завоюет человечество, оно осознает себя как элемент длительного процесса эволюции планеты, неразрывно связанный со всей окружающей средой и космосом. Изживая религию и философию, научное знание проникнет во все сферы жизни человека и познакомит каждого с ценностями интернациональности и свободы мысли, лежащими в основе научных исследований. Развитие науки и ноосферы породит новые государственные формы.

Как нередко бывало в истории философии, мыслитель, выступающий с критикой философского знания, оказался в ее учебниках. Владимир Вернадский считал, что философия не может дать понимание будущего общества. По его мнению, она не решает проблемы и загадки, и в ней нет прогресса, подобного научному. Философы до сих пор не могут договориться ни по одному из своих вечных вопросов, даже по поводу того, что такое философия. А раз так, она не способна дать знание. В отличие от религии и философии, наука открывает общие законы, которые работают для всех людей.

В XX веке главенство науки над философией было общим местом у многих мыслителей. Благодаря социалистам Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу и русским революционерам, Вернадский видит пользу построения социализма в России: внедрение науки, государственное планирование научных исследований для реальных нужд государства. Наука, в свою очередь, делает государство более демократичным.

В XX веке наука начинает объединять всю планету, но для нее надо создать условия: учить ей со школы, освободить от оков религии и социальных запретов. Наука проложит путь развития человечества в сторону создания единого государства для всех. В науке заключено объединяющее начало, так как она универсальна и не знает деления по национальному признаку. Нужно поставить «идею государственного объединения всего человечества для создания и осуществления ноосферы – употребление всех государственных средств и всей мощи науки на благо всего человечества»[113].

Часть 5. Терминатор или вечная жизнь в элитарном обществе?

В романе Мэри Шелли[114] ученый по имени Виктор Франкенштейн попытался создать живое существо из мертвого. Монстр требовал от ученого создать ему в пару женщину, но Виктор представил, сколько бед могут принести эти существа, если заселят всю планету, поэтому отказался. Монстр погубил всю семью и друзей Виктора, потом и его самого, а мог бы натворить и больше злодеяний, если бы не решил уйти на север.

В другом известном сюжете о существе, которое обещало вернуться (нет, не о Карлсоне), ученые создают искусственный интеллект (ИИ). В серии фильмов «Терминатор»[115] ИИ первым делом пытается уничтожить человечество запусками ядерных ракет. Изобретение привело к уничтожению большей части человечества. Фильм – всего лишь научная фантастика, а вот ядерные бомбардировки японских городов во время Второй мировой войны и гибель тысяч жителей не только от самих ударов, но и последствий радиоактивного облучения – реальность. Угроза ядерной войны все еще висит над миром. Актуальными становятся вопросы, какова ответственность ученых за научные разработки и может ли наука развиваться без контроля со стороны морали. Вернадский полагал, что это возможно, даже собирался написать главу про научную мораль, но так и не сделал этого. Теперь этот вопрос придется решать ныне живущим людям самостоятельно.

Ведет ли наука к демократизации или к элитарному обществу? Будут ли в будущем оживлять всех или богатые и влиятельные люди возьмут под свой контроль эту технологию, чтобы жить вечно и вечно править смертными, подобно бессмертным мафам из сериала «Измененный углерод» или жителям космической станции из фильма «Элизиум»? Как развитие науки спасет человечество от властных амбиций тех немногих, кто первым сможет позволить себе самые продвинутые технологии, чтобы построить утопии для избранных?

Современные трансгуманисты, то есть те, кто поддерживаеют улучшение способностей человека с помощью новых технологий, стремятся обосновать идею, что наука осчастливит человечество. Проблеме неравенства можно предложить эффективные технические решения. Например, в искусственной матке может вынашиваться плод, пока женщина продолжает жить свою жизнь, не беспокоясь о рисках для своего здоровья и не выпадая из социального окружения. Мужчина и женщина окажутся в равном положении по отношению к их будущему ребенку. Совершенные протезы де-факто уравняют людей с ограниченными способностями с остальными гражданами. И это только те технологии, которые уже существуют, но не имеют широкого применения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Грамматика порядка
Грамматика порядка

Книга социолога Александра Бикбова – это результат многолетнего изучения автором российского и советского общества, а также фундаментальное введение в историческую социологию понятий. Анализ масштабных социальных изменений соединяется здесь с детальным исследованием связей между понятиями из публичного словаря разных периодов. Автор проясняет устройство российского общества последних 20 лет, социальные взаимодействия и борьбу, которые разворачиваются вокруг понятий «средний класс», «демократия», «российская наука», «русская нация». Читатель также получает возможность ознакомиться с революционным научным подходом к изучению советского периода, воссоздающим неочевидные обстоятельства социальной и политической истории понятий «научно-технический прогресс», «всесторонне развитая личность», «социалистический гуманизм», «социальная проблема». Редкое в российских исследованиях внимание уделено роли академической экспертизы в придании смысла политическому режиму.Исследование охватывает время от эпохи общественного подъема последней трети XIX в. до митингов протеста, начавшихся в 2011 г. Раскрытие сходств и различий в российской и европейской (прежде всего французской) социальной истории придает исследованию особую иллюстративность и глубину. Книгу отличают теоретическая новизна, нетривиальные исследовательские приемы, ясность изложения и блестящая систематизация автором обширного фактического материала. Она встретит несомненный интерес у социологов и историков России и СССР, социальных лингвистов, философов, студентов и аспирантов, изучающих российское общество, а также у широкого круга образованных и критически мыслящих читателей.

Александр Тахирович Бикбов

Обществознание, социология