Лучший книжный парень (ЛП)

— Эй! — Люк чуть не выпрыгивает из своих штанов, когда я кричу на него. — Что ты здесь делаешь?

— Черт, прости, Кара, я, э-э…

— Кто тебя послал? — огрызаюсь я, обшаривая взглядом сад в поисках двух моих лучших подруг, которые совершенно не умеют выполнять приказы.

— Никто. — Он отстраняется, и я понимаю, что, должно быть, выгляжу слетевшей с катушек, стоя на пороге своего дома во фланелевой пижаме, с волосами, собранными в птичье гнездо на макушке.

— Тогда почему ты здесь?

— Я просто… — он засовывает руки поглубже в карманы, его плечи приподнимаются до ушей. — Я знал, что у тебя будет дерьмовый день.

Я стою, уперев руки в бока, мои глаза горят яростью. Как он смеет предполагать, что понимает мои чувства, когда это он не разговаривал со мной всю неделю? Как он смеет быть таким добрым, когда я хочу выбить из него все дерьмо? Как он смеет вообще существовать передо мной прямо сейчас?

— Я ухожу, — говорит он, махая телефоном в мою сторону. — Я как раз писал тебе, чтобы сказать, что у тебя доставка. Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

— Не будь добр ко мне! — кричу я, не заботясь о том, что соседи могут стоять за своими шторами. Я беру цветы одной рукой, а кофе и бумажный пакет — другой. — Ебаные мужики! — кричу я, захлопывая за собой дверь. В пустой тишине моего коридора у меня перехватывает дыхание и трясутся плечи. Я ужасная, отвратительная, злобная сука. Открываю дверь, чтобы извиниться, но он уже ушел. — Спасибо, Люк, — говорю я в пустоту, мой голос дрожит и срывается. Я закрываю дверь, пока он не услышал, как я вою.

Оставив его цветы в раковине, я крадусь обратно в постель с кофе и булочками. Меня душит смесь расстройства и ярости. День — сплошная череда романтических фильмов, над которыми я не смеюсь, шоколадного печенья и сопливых салфеток, которые скапливаются вокруг меня. Сплю время от времени, но открываю окно и позволяю ветерку колыхать занавески, чтобы, по крайней мере, притвориться, что я Джульетта из прекрасной Вероны.

Когда на улице темнеет, я достаю телефон из-под подушки и заказываю еду навынос — именно то блюдо, которое я заказывала ровно год назад. Я мучаю себя, но думаю, что их превосходный бизнес не должен страдать от потери продаж только из-за того, что он испортил мне непальскую кухню.

Это правильное решение. К тому времени, как заказ принесли, я переоделась в то, что я называю вечерней пижамой, и спустилась вниз. Я по-прежнему угрюма и несчастна, но могу заставить себя почувствовать себя полноценным человеком, который просто угрюм и несчастен.

Я накладываю себе всего понемногу и ем, смотря субботние вечерние программы. Несмотря на то, что у меня мрачное настроение, все очень вкусно. Конечно, так и есть. Еда по-прежнему вкусная и без него. В моем доме по-прежнему хорошо и без него. Моя жизнь по-прежнему хороша и без него. Мне по-прежнему хорошо и без него.

С каждым кусочком я чувствую себя все лучше. Долгое время мысль о том, что я когда-нибудь снова буду счастлива, казалась мне совершенно непостижимой, но я прекрасно справляюсь без Адама. Оскорблена и отвергнута? Да. Смущена и напряжена из-за своих чувств к Люку? Да. Но, несмотря на все это, думаю, что я счастливее, чем когда-либо.

Со мной все будет в порядке. Я собираюсь наладить свои дружеские отношения. Собираюсь разобраться в своей жизни. И в понедельник я собираюсь позвонить своему адвокату и попросить оформить дом на мое имя. Год — достаточно долгое время, чтобы разозлить меня за то, что он ничего не платит. Я собираюсь продолжать ходить на свидания, пока не найду отличного мужчину, а если нет, то у меня будет еще тысяча Книжных Парней, с которыми я смогу проводить ночи, и это будет просто замечательно. Это будет моим вечным счастьем.

Глава 28

Люк

В понедельник Кара приходит навестить меня в «Солнечное сияние» как раз, когда я закрываюсь. Она, как обычно, выглядит великолепно, ее волосы собраны в высокий хвост, и все, о чем я могу думать — это о том, как сильно хочу прижаться лицом к ее шее, вдохнуть ее аромат, а затем поцеловать и прижать к себе.

Она выглядит напряженной, руки сцеплены на талии, рот открывается и закрывается, пока она подбирает слова. Я ненавижу видеть ее такой, когда рядом со мной она обычно открыта и расслаблена. Я протягиваю руку к ее обычному столику, но она не двигается.

— Не смогу надолго остаться, — говорит она, опустив глаза в пол. — Я просто пришла извиниться.

— За…?

— За мое поведение в последнее время. Ну, если правда, то с тех пор, как я встретила тебя.

У меня пересохло в горле, язык стал слишком большим для моего рта.

— Тебе не за что извиняться, Кара.

— Есть. Ты был предельно откровенен, когда сказал, что не можешь представить себя ни с кем, кроме Хизер. — Я так сказал? Когда я это сказал? — А я просто прорвалась сквозь и проявила к тебе неуважение.

— Кара, это не…