Лучший полицейский детектив

Он двумя пальцами, держал полиэтиленовый пакет, в котором лежал пистолет ТТ с глушителем.

— Я аккуратненько его упаковал. Равно как и его владельца.

25

Среда, 22 сентября

Мужчина, сидящий напротив Менькова, выглядит импозантно. Стильно выглядит. Красавец-мужчина. Черные усы с проседью, несколько серебряных нитей на висках — в сорок три года это смотрится очень даже романтично. Ровный нос, высокий лоб. Подбородок соответствует стандарту мачо — несколько тяжеловатый, с очень густой растительностью на нем. Мачо с такими подбородками снимаются в рекламе мужской одежды, мужского одеколона, мужского белья, мужских презервативов… всего мужского. Глаза, правда, у мужчины маленькие. Впрочем, это скорее достоинство, нежели изъян — голливудского красавца Ричарда Гира напоминает мужчина.

Однако на этом сходство с актером — точнее, с благородными героями, которых актер Ричард Гир изобразил — и заканчивается. Потому как глядит мужчина очень уж невесело. Испуганно-тоскливо глядит. А как его взгляду не быть испуганным и тоскливым, если взгляд этот со следователя прокуратуры может перейти на стены, окрашенные масляной краской грязно-зеленого цвета, на маленькое окошко под самым потолком, затянутое частой-частой стальной сеткой, на лампочку на потолке.

— Кузнецов, — Меньков украдкой взглянул на часы, — я сейчас произнесу банальнейшую фразу, но ведь в самом деле только чистосердечное признание сможет как-то улучшить ваше незавидное положение.

— Почему незавидное? — дернулись усы, заметался взгляд.

— Да потому, Владислав Леонидович, что получаетесь вы соучастником убийства Федяева и соучастником попытки убийства Савичева. И от того, насколько активно вы станете помогать следствию, зависит… В общем, тяжесть наказания, которое вы понесете, от этого зависит.

— Но я же не знал, что!..

— Перестаньте, Кузнецов! Вы понятия не имели о том, для чего Вербину нужно было знать с точностью едва ли не до минуты распорядок дня вашего знакомого Савичева двенадцатого сентября, в воскресенье?

— Честно, не знал! — Кузнецов приложил руки к груди. Жест этот кого угодно убедил бы, только не Менькова.

— Но, — ухмыльнулся старший следователь, — скажем так — догадывались?

— Ну, догадывался, — кивнул Кузнецов.

— И о чем же вы догадывались?

— Да вроде Вербин наблюдение за ним вел…

— И для этого вы говорили по мобильному телефону сначала с вашим старым знакомым Савичевым, а потом с неким Кургановым? Только не надо делать вид, что вы впервые слышите эту фамилию. Анатолий Курганов. В памяти его мобильного телефона есть номер вашего телефона. И Курганов уже дал показания против вас.

— Да! Да, я знал, что его зовут Анатолий, но я думал, что это подчиненный Вербина! — разрыдаться можно, глядя на страдальческое выражение лица Кузнецова. Агнец невинный, ужас и мерзость этого мира еще не познавший, но на растерзание диким зверям уже брошенный.

— Ответ по существу верный, — покачал головой Меньков. — Курганов в самом деле подчинялся Вербину — только не по службе подчинялся. Он для него разные деликатные поручения выполнял. Ладно, в случае с Савичевым вас, допустим, ввел в заблуждение коварный Вербин. А как быть с Федяевым?

— А что с Федяевым? — заметался взгляд: стена, крышка стола, снова стена — на сей раз за спиной у Менькова. Но со вглядом следователя взгляд Кузнецова так и не встретился.

— Вы рассказали Курганову о Федяеве все, что знали о последнем: его распорядок дня, места, где Федяев бывает, адрес квартиры, адрес офиса, адрес загородного дома.

— А вот этого не было! — вроде бы духом воспрянул Кузнецов. — Не рассказывал я этого Курганову!

— Но рассказали Вербину?

— Да, Вербину я рассказал!

— Вот просто так взяли и рассказали? — хитро улыбнулся Меньков.

— Почему просто так? Он меня попросил рассказать.

— Попросил… А почему он вас об этом попросил? Чем он мотивировал необходимость знать о Федяеве если не все, то очень многое?

— Так ведь у Федяева дочку убили! И самому ему угрожали!

— Вербин вам об этом сказал — что угрожали Федяеву?

— Да, Вербин! У меня не было оснований не верить ему, — еще больше приободрился Кузнецов.

— А когда убили Федяева, что вы подумали?

— А что я мог подумать? Вербин не зря опасался. Но убийству помешать не сумел.

— Браво! — Меньков несильно хлопнул в ладоши. — Как пишет молодежь в интернете, зачОт — через букву «о». Но ведь вы не станете отрицать, что какое-то время сотрудничали с Федяевым и какое-то время дружили против госпожи Цупиковой?

— То есть, как это — дружить против?

— Да не прикидывайтесь вы. В самом деле юмора не понимаете, что ли? У Федяева с Цупиковой был не просто конфликт — буквально шла борьба на выживание. Кто-то должен был выжить — то есть, остаться полновластным хозяином в «Заре» — а кто-то обрекался на полное поражение.

На высоком лбу Кузнецова выступила испарина — уж не оттого ли, что туда устремился пристальный взгляд следователя?

— Сейчас я предложу вам нечто для проверки вашей памяти. Вот, посмотрите на эти снимки и, пожалуйста, не говорите глупости вроде того, что это фотомонтаж, или что вы на них никого не узнаете.