Lucky

И нате вам, пожалуйста. Буквально через несколько часов деньги были переведены в офшоры, а следы их терялись ровно на первом этапе расследования.

Фома Ильич лютовал по полной. Совсем охренели, сволочи. Грабят старика среди бела дня. Все же нажито непосильным трудом.

Вот только теперь встал новый вопрос. Если кражу провернула бабенка Абермана, то у неё, как не крути, должен был быть подельник. Не сама же она пытала еврея. А там, конечно, все может быть. Бабы нынче окончательно умом тронулись.

Тут ещё один занятный факт всплыл. Носова работала официанткой в ресторане, который негласно принадлежал мэру. Вот это косвенное присутствие в истории бывшего дружка, напрягало Фому больше всего. Что-то подсказывало ему, что кидок шёл со стороны Охритько, а казачок, то бишь, девка, засланный. Благо бабу эту успели выцепить и теперь она сидела под присмотром очень хорошего человека, отписанного старым другом для всякой посильной помощи. Сашку Фома сразу раскусил. Волчара в овечьей шкуре. Глазки красивые строит, бабам лыбится, а в глазах стужа студеная.

Такой ему сейчас и был нужен. Свой народец вконец измельчал. Положиться не на кого. А Сашка, тот сердце вырвет и съест, не поморщившись.

Вот сейчас, например, приходилось собственноручно наказывать Мотю, который просрал момент с вплывшим телом Абермана. О находке сообщили купленные менты, а должен был Мотя, отвечающий за все вот такие щепетильные моменты. Еврей пропал, а эта толпа идиотов несколько дней твердил, что сбежал старый Аберман на тёплые берега далёких стран. Бухгалтер, конечно, знатно искупался, только не в объятиях мулаток, а в полиэтиленовым пакете.

– Фома Ильич, к Вам тут гость.

В комнату заглянул Иван, выполнявший функцию адъютанта его превосходительства.

– Кто такой?

– Привет, Крестный отец местной шпаны.

Ильин аж привстал с перепугу, лихорадочно соображая, что ему делать, прыгать в окно или сразу чиркануть по горлу столовым ножом, лежавшим рядом с прерванным завтраком состоявшим из яичницы и зажаренного бекона.

Гость ему был знаком. Даже, пожалуй, слишком. Последний раз они виделись лет пять назад, когда Фома Ильич сидел привязанный к стулу, а Сыч демонстрировал ему возможности включённого паяльник. Благо, хоть до крайностей не дошло и во всякие непотребные дырки ничего не засунулось.

– Да ты сядь. Успокойся. Я нынче исключительно с визитом вежливости.

Фома махнул рукой Ваньке, чтоб тот принёс ещё столовый прибор, коньяку и жратвы побольше.

– Какими судьбами к нам?

Голос у Ильина даже не дрожал. Почти. Страх выдавали только мелко трясущиеся руки.

– Представь, Фома Ильич, подумываю на покой уходить, а мне перед пенсией ваш гнилой городишко подсунули. Езжай, говорят Сыч, помоги господину Охритько. Вот и пришлось снова сюда наведаться.

Фома почувствовал, как по спине бегут огромные мураши. Ну, Петруша, ну, сученыш, опять какое-то говно мутит.

– А что ж такого у моего дружка бывшего случилось, что аж твоя помощь потребовалась?

В этот момент в комнате обозначился Ванька, несущий в руках бутылочку французского коньяка из личных запасов шефа, нарезку копченого и вяленого мяса, грибочки в маринаде, да лимончик, порезанный тонкими благородным ломтиками. Гость замолчал, выжидая, когда их снова оставят с хозяином тет-а-тет.

– Ты мне вот что скажи, Фома Ильич, – продолжил беседу Сыч, едва за Ванькой захлопнулась дверь, – что вы тогда, много лет назад с Петрушей не поделили? Спрашиваю не для праздного интереса, а токмо просветления ситуации ради.

Фому страсть как раздражала эта нелепая манера киллера вести себя, словно деревенский дед-дурачок. Молва утверждала, что за спиной у Сыча два высших образования, работа в разведке, и несколько горячих точек, свернувших его путь в сторону прибыльного бизнеса. Что устраивать то этот театр одного актёра?

Однако приходилось терпеть молча. Ну его на хрен, шизика отмороженного.

– Помнишь, лет десять назад случилось у нас одно громкое убийство. Целую семью сожгли. Ты ещё тогда впервые к нам наведался.

Сыч молча кивнул головой. Как же, забудешь такое. Громкое дело было. Бизнесмен один изрядно проигрался на ставках, а долг не отдал. В то время контролировали игорный бизнес, включая и казино, и автоматы, и букмекерские конторы как раз близкие кореша, готовые ради бабла на все, Фома и Боров, уже поднявшиеся от простых шестерок до уровня уважаемых людей. По-хорошему барыга решить вопрос не захотел, ссылаясь на отсутствие денег, а прощать такое нельзя, иначе все в конец нюх потеряют. Пришлось устроить показательно выступление. Начавшийся неожиданно пожар уничтожил дом дотла. Правда, криминалист, участвующий в расследовании, утверждал, будто хозяина вместе с женой сильно пытали. Только кто ж обратит внимание на эти слова, когда дело признано несчастным случаем и закрыто. Больше всего горожане жалели детей погибшего барыги. Маленький пятимесячный сын сгорел вместе с родителями, а вторую дочку, одиннадцати лет отроду, которая на момент происшествия отдыхала в летнем лагере, на следующий день нашли в лесу искромсанной, будто лютый зверь постарался.