Луиза Вернье

И Луиза поняла, что теперь ей больше нечего опасаться. Катрин никогда ее не прогонит. Лишь одно облачко омрачало ее горизонт. Во время их бесед о жизни швей она узнала, что за обучение в мастерских у портных, какой бы статус они ни имели, взимается плата. Катрин никогда бы не прошла практику, не будь ее мать в то время еще жива и на заполучи для нее место, которое оплачивалось значительно ниже стандартной цены за обучение. Мадам Аллар ухватилась за возможность отдать свою юную дочь на обучение квалифицированной портнихе из провинции, которая решила открыть свою скромную мастерскую в Париже. Луиза надеялась, что судьба и к ней окажется столь же благосклонной, и старалась не обращать внимания на упоминания о всевозможных препятствиях, которые обрушиваются на голову не прошедшей обучение швеи. Катрин оказалась терпеливой и внимательной учительницей, которая с каждым новым успехом все более жаждала передать девочке свои знания.

Медленно, но верно их взаимоотношения достигали той стадии, когда пропасть, существующая между старшей и младшей сестрой, сужается и между ними образуется прочная связь. Словоохотливая и общительная Катрин любила хорошую компанию, поэтому была довольна своей новой подругой, и Луиза, со своим умением приспосабливаться к любым обстоятельствам, свойственным умным детям, прочно обосновалась в ее жизни.

Прошло немногим больше года. За это время Луиза узнала, как легко и неразумно Катрин влюбляется в мужчин. Луиза начала понимать, что все неприятности Катрин возникают из-за ее неумения правильно оценивать характер мужчины, потому что любовь ослепляла ее настолько, что она в упор не замечала его недостатки.

Луиза взрослела, Катрин стала поговаривать о том, чтобы переделать ей под спальню узкое пространство под крышей, но даже на это требовалось денег больше, чем они могли бы себе позволить. Вместо этого Катрин отделила ее раскладушку заплатанной и полинялой занавеской, Луиза была довольна.

Если не считать сезонных спадов и подъемов в торговле, грозящих Катрин увольнением ввиду отсутствия заказов или, напротив, доводивших ее до переутомления чрезмерным их обилием, ничто, кроме появлявшихся в ее жизни мужчин, не нарушало жизни в мансарде. Она и Луиза неплохо жили на свои небольшие доходы. Они редко позволяли себе лакомства, но Катрин, как ребенок, любила развлечения и иногда устраивала небольшой праздник, украшая квартиру бумажными цветами, которые хранила в коробке, и, поставив на стол бутылку дешевого вина, основательно разбавляла водой стакан Луизы. У Катрин был материнский инстинкт, она могла бы прекрасно заботиться о большой семье.

Каждое воскресенье они вместе ходили в церковь. Катрин была благочестивой прихожанкой, от природы набожной, что кому-то могло бы показаться несовместимым с ее не слишком нравственной жизнью, но Луиза так не считала. Она понимала, что Катрин совершенно теряла голову от любви и, любя, отдавалась целиком и без остатка. Разве она сама не выиграла благодаря исключительной доброте Катрин? Если Луизе и было на что жаловаться, так только на то, что Катрин стремилась обращаться с ней так, как, по ее мнению, обращалась со своей дочерью Анн-Мадлен Вернье. Луиза получила не один строгий выговор за проявление невоспитанности и не одну увесистую затрещину за то, что опоздала, бегая по какому-нибудь поручению, чем вызывала повод для тревоги. Луизе часто казалось, что даже в монастыре ее не охраняли и не содержали бы в большей строгости.