Лук и Красные Холмы

Им предстоит ночевать в пустыне, в спальных мешках, хотя, по идее, Козюренок мог бы настоять, и Козырев прислал бы за ними Искандера или Маматова, потому как задание выполнено, квадрат обследован до упора… Но Козюренок опытен и мудр: на стоянке еще вчера вечером было тесно, всюду шум-гам, автомобили гудят, собаки лают, люди и москиты завтракают-обедают-ужинают, не зная перерыва… Суета! Поэтому Козюренок предпочел переночевать в тишине, а утром за ними заедут, и так будет очень даже хорошо! И результаты просто выдающиеся! Это он, Козюренок открыл-пометил! Собственноручно! С помощью одного лишь младшего техника!

Лук так никогда и не узнал впоследствии — на что они такое набрели: случайный это выплеск породы, или макушка мощнейшего уранового месторождения? Да оно и не важно, по большому счету, ибо главное известно: Козюренок и Лук лишь завершили очередной маленький этап огромного общего труда, в который до них еще было вовлечено огромное количество людей и техники, вплоть до космической, если верить слухам.

"В этом квадрате стопроцентно есть, должно быть! Осталось всего ничего — локализовать точки выхода! С соблюдением мер противопожарной — ха-ха-ха! — и иной безопасности. Вперед! И доложить!"

С ночевкой им дополнительно повезло: поначалу Маматов подвез их к месту, где люди уже неоднократно разбивали лагерь, если судить по остаткам костра и мусору, жестяному да пластмассовому, разбросанному вокруг, но Козюренок приметил зорким глазом нечто, его привлекшее, и они откатились на пару километров вглубь от дороги.

Кошара! Это были развалины заброшенной кошары, Козюренку понадобилась именно она.

Однако, заселяться внутрь, в вонючую темноту, вить там гнездовье для ночевки, геологи не стали, ограничились тем, что составили за глинобитные стены, от нескромных глаз подальше, сорокалитровую флягу с водой, спальные мешки, продовольствие…

— Спать будем рядом с кошарой: овцы жрут и змей, и каракуртов, и скорпионов. Слышь, Лук, стадом их жрут, не стаей!

— Угу…

— Да, они их жрут, а те их боятся. Поэтому и кошма у нас всегда на раскладушку под спальный мешок подстелена, потому что она всю эту ядовитую нечисть от нас отгоняет. Ну, а кошара нам еще одна дополнительная защита.

Лук не очень-то верит в защитные свойства овечьего запаха и овечьей шерсти, из которой тачают кошмы-подстилки, но — почему бы и нет, если просто на всякий случай? Да и предметы, включая мешки да рюкзаки, целее будут.

Луку вновь захотелось попить после сытного ужина с зеленым чаем, и он лениво подбредает к бидону-фляге. За целый день они с Козюренком не истратили и четверти запаса, фляга почти полная — пей, залейся, хоть захлебнись! Спрашивается, зачем они с Маматовым корячились, такую тяжеленную дуру в кузов подсаживали, когда и половины взятого более чем хватило бы? Но Лев Алексеевич Козюренок тверд в кулацко-куркульских настроениях своих: запас карман не ломит! Мало ли?..

Чего, спрашивается, там может быть "мало ли"??? Война с Америкой начнется, вулкан Попокате́петль извергнется, басмачи нападут?.. Лук насмехается — не вслух, про себя, конечно же! — над загибами в козюренковской психике, но спорить ему лень: что с них взять, старое поколение, выросли в тесноте и лишениях, их уже не переделать! Наверняка он и не подозревает, на какой из букв "е" ударение ставится в названии мексиканского вулкана.

Даже на базе в Гушсае, на отшибе, на краю мира, среди гор, звуки цивилизации присутствуют, а здесь нет.

Ночью в пустыне бывает очень тихо, особенно при безветрии, ни тебе сверчков, ни соловьиных трелей, ни даже шуршания песка от подползающих вот тьме басмачей. Давешняя жара постепенно перерождается в зябкую ночную прохладу, из мешка не высунешься лишний раз.

— Лев Алексеевич, не спите еще?

— Сплю, да, но ты меня разбудил своим свистящим шипением курильщика. Спрашивай.

— Между прочим, я не курю, согласно заключенному пари! У меня вопрос такой… гм…

— Ну?

— Вот, у нас экспедиция, нам всем платят надбавки, такие и сякие, полевые, там, и прочие. Стало быть, признают, что работа вредная и серьезная, так?

— Серьезная, в этом пункте соглашусь. А насчет вредности… Если будешь соблюдать технику безопасности, как следует соблюдать, для себя, а не для дяди, то и не вредная.

— Я к тому и веду. Если я правильно прочел в инструкциях, экспедиции положено нарезное огнестрельное оружие, как минимум одна единица. Так?

— Не знаю, что за инструкция такая, и где ты ее прочел? А? Когда, у кого? Как называется инструкция? Я о такой не слышал?

Лук смущенно шмыгнул носом, и получилось громко, на всю окружающую тишину, но, правда, без эха. Честно говоря, он надеялся, что обычно въедливый Козюренок не будет цепляться к мелочам, и просчитался.

— Ну, я не знаю, не помню точно. Может, не читал, а слышал, да какая на хрен, разница!? Ведь положено оружие на экспедицию? Лично вам, например?

Козюренок долго, секунд пятнадцать, держал паузу, так что Лук даже усомнился, что тот вообще ему ответит. Но Козюренок снизошел: