Лука

— Да. Моя мама умерла, когда мне было девять. Рак груди. Он распространился прежде, чем его выявили. Она любила розовые, фиолетовые и блестящие красивые вещи. Мы жили в Колорадо. В то время я не ценила наш город, но он был прекрасен с лесами и озерами вокруг него. Через два года отец снова женился на женщине, у которой было двое сыновей, и мы переехали сюда с моим братом.

— Это мой муж, Дэвид, — она указала на следующую фотографию в ряду. — А на фотографии рядом с ним — мой брат Патрик. Он умер от передозировки наркотиков.

— Ты пережила много потерь. — Он поднял фотографию, на которой они с Дэвидом сидели вместе на вечеринке у бассейна, которую однажды летом устроил их друг.

— Наверное, это жизнь. Просто отстой, когда все плохое, кажется, происходит только с тобой.

Он долго смотрел на нее и поднял последнюю фотографию в ряду, сделанную всего за несколько недель до смерти Дэвида.

— Кто это?

— Это Джефф со мной и Дэвидом. Он был лучшим другом Дэвида.

— Джефф, который сломал твою дверь? — Он стиснул зубы и с глухим стуком поставил фотографию.

— У нас с Джеффом все очень сложно. — Габриэль присела на край кровати и принялась теребить кружевную кайму одеяла.

— Ты что, трахаешься с ним?

— Ты ведешь себя очень грубо, — парировала она. — И не то чтобы это тебя касалось, но нет. Я с ним не трахаюсь. Он мой друг. Он помог мне пережить трудное время после смерти Дэвида…

— Потому что он хотел тебя трахнуть.

Она раздраженно застонала.

— Лука. Серьезно. Тебе обязательно быть таким прямым? Все было не так. — По крайней мере, она так думала. И когда он впервые поцеловал ее, она почувствовала себя преданной. То, что она считала бескорыстной дружбой, оказалось средством для достижения цели.

— Что случилось сегодня вечером? — Он прислонился к комоду и скрестил руки на груди.

— Я сказала ему, что меня ни с кем не интересуют отношения, — она пожала плечами. — Я не могу снова потерять того, кого люблю. Трех раз было достаточно. И ты не знаешь всей моей истории, но коротко говоря — мне больше нечего предложить кому-то. Я сломлена. Он мог это понять сам, и без моей помощи.

— Значит, он сломал твою дверь, — нетерпеливо сказал он, как будто она не понимала важности того, что сделал Джефф.

— Человек, который не уважает тебя — недостоин тебя, — Лука обхватил ее подбородок ладонью и, запрокинув голову, прошептал по-итальянски.

Напряжение покинуло ее в мгновение ока, все тело разогрелось.

— Что это значит?

— Грубо говоря, это значит, что ты мой ангел. В твоих глазах небеса и я ослеплен тобой. — /Он наклонился и поцеловал ее, его губы были теплыми и мягкими.

У нее перехватило дыхание, и она поцеловала его в ответ.

Рожден, чтобы соблазнять. Воспитан, чтобы соблазнять. Живет, чтобы соблазнять. Слова Николь вспыхнули у нее в голове, но ей было все равно, даже если он повторял одну и ту же фразу каждой встречной женщине. Его слова заставили ее почувствовать себя красивой, счастливой и такой хорошей внутри, что ей захотелось взорваться. Даже если он сейчас уйдет, она будет помнить звук его голоса и то, что его слова заставили ее почувствовать.

* * *

Блядь.

Она была так чертовски сексуальна, что Лука едва мог думать. Он углубил поцелуй, и Габриэль растаяла в его объятиях, прижимаясь своими мягкой грудью к его груди. Ее бедра прижались к его члену, болезненно возбужденному под ширинкой, и он застонал. Приняв ее поцелуй за знак того, что его намерения приветствуются, он легко поднял ее и отнес на кровать.

— Подожди.

Черт, нет, он не хотел ждать. Не мог ждать. Что-то в этой женщине притягивало его, но он не мог понять, что именно. Он не заводил отношений и даже не повторял секс на одну ночь с одной женщиной. Шрамы останутся навсегда. Его тянуло к женщинам, которые понимали, что такое секс на одну ночь.

Бессмысленный секс. А вот и дверь.

Стиснув зубы от прилива желания, он остановился возле кровати.

— Что случилось?

— Макс. Он лает. Снаружи что-то не так.

Он опустил ее на землю, прислушиваясь к отчаянным воплям Макса.

Несмотря на то, что у него никогда не было бигля, он знал предупреждение, когда слышал его.

— Останься здесь, — Лука протянул руку, приглашая ее вернуться.

— Ты останешься здесь. У меня есть пистолет. — Она вытащила из тумбочки оружие и сунула туда журнал. Встревоженный Лука выхватил из кобуры свое оружие.

— Я тоже вооружен, bella. Останься.

Он нахмурился, когда она продолжила двигаться. Он привык к послушанию. Он не привык к сильным, непокорным женщинам, отталкивающим его, чтобы выйти за дверь.

Но когда первый выстрел срикошетил вниз по коридору, он, не думая, бросился на Габриэль, повалил ее на пол, и в этот момент дом содрогнулся от ритмичного удара автоматического оружия.

— Какого хрена это было?

— АК-47, судя по звуку, — выдохнула она. — Макс снаружи. Я должна найти его. Он будет напуган.