Лука Мудищев (сборник)

Ко мне солдат приходит,

Веселый и хмельной,

И ножки мне разводит

Воинственной рукой.

Он гость иного царства,

В глазах неверный свет;

Нет от него лекарства

И заговора нет.

Нет от него молитвы,

Приник он и отник;

Под шум любовной битвы

Он достает свой штык.

Мне штык терзает душу,

А в тело льет елей;

Трясет меня, как грушу

До самых до костей.

Как тот безвестный ворог,

Захвачена врасплох,

Но лишь задернешь полог,

Не удержу я вздох.

Давным-давно он ходит,

Настойчивый такой

И ножки мне разводит

Воинственной рукой!

И вот теперь покаюсь,

Что, затаивши крик,

Спросонья я хватаюсь

За небывалый штык.

И часто мы при этом

Воркуем в уголке,

А я под лунным светом

Качаюсь на штыке.

Побудь со мной

Побудь со мной! ты мне сказала,

Я отвечал надменно: да!

Не знал я той, что мне внимала,

Не знал души твоей тогда.

Не я ли, страстию измятый,

Над запрокинутым лицом,

Стою, как землекоп с лопатой,

Перед мучительным трудом!

Притча о стареющем Ермолае

Раньше людей Ермолай подымается,

Позже блядей он домой возвращается,

Но наслажденья, какие бы ни были,

Верно ведут Ермолая к погибели.

Ох, повидал он красавиц порядочно

И ведь любил на земле предостаточно.

Сила, меж тем, как ни жаль, убавляется,

Старость подходит, частенько хворается.

Плачь, Ермолай! И, скрывая смущение,

Поздно блядей приводить в искушение!

Первый шаг

Ну… небесам благодаренье,

К тебе я сделал первый шаг,

И вот орудье наслажденья

Сжимаю крепко я в кулак.

Со мной пойдешь, со мной сольешься,

Как будто ангел во плоти,

А утром на Тверской очнешься,

А там – господь меня суди!

Поцелуи

Я к тебе приблизил губы,

Солнце в небе раскололось.

Точно ангел отлетевший,

Затихал девичий голос.

Пахнет музыкой и раем

Этот черный смутный локон,

Низко ласточки летают

В глубине бездонных окон.

Не из этих ли ладоней

Животворный бьет источник?

Словно гость потусторонний,

Бродит сторож-полуночник.

Ты ли сбрасываешь платье,

Где скрывается признанье?

Ты нагая – вся объятье,

Я – сплошное осязанье!

Сколько нынче слов туманных

Мной произнесенных всуе,

Постепенно замирают

В долгожданном поцелуе!

Поцелуй

…Deus nobis haec otia fecit[2].