Лука Витиелло

— У тебя будут два новых охранника. Отныне они будут рядом с тобой. Как мачеха Капо ты нуждаешься в защите.

Она ничего не говорила, просто смотрела.

— Продолжай пользоваться своей кредиткой. Я буду давать тебе десять тысяч долларов ежемесячно, так что ты сможешь жить вполне комфортно. В рамках наших правил ты вольна жить, как тебе угодно.

Она поставила чашку на стол и шагнула в мою сторону.

— Что ты хочешь взамен?

— Правду о смерти отца, и для тебя лучше рассказать мне, если кто-то что-то мутит за моей спиной.

Она приподняла подбородок.

— Я не знаю, кто убил Сальваторе. И мне жаль, что я не могу поблагодарить их за это.

Я кивнул.

— И?

— Сам знаешь, твои дяди хотят, чтобы ты и твой брат исчезли, но я не знаю подробностей. Они не обсуждали это со мной. Ведь я всего лишь женщина.

— И последнее, — сказал я. Нина напряглась, но ее лицо больше не было столь же покорным. — Организуй пышные похороны. Каждый должен поверить, что мы страдаем из-за смерти папаши. Можешь потратить на это сколько угодно денег.

После этих слов я вышел. Не было никакого смысла притворяться, что мы семья и что мы заботимся друг о друге. Я сделал то, что диктовала мне моя честь, и теперь Нина не была моей проблемой.

Мне было чем заняться, и в первую очередь поговорить с Фиоре Кавалларо и убедить его, что смерть отца не ослабила Семью. Я был уверен, что Семья справится с этим и станет только сильнее.

ГЛАВА 24

Нина превзошла саму себя. Мой папаша был похоронен в самом дорогом гробу из красного дерева, какой только можно было купить. Все, кто имел хоть какой-то вес для Семьи и Чикагского Синдиката, прибыли на похоронную церемонию, среди них были и высокопоставленные чиновники.

Все они за последние дни встретились со мной, чтобы убедиться, что Семья продолжит спонсировать их кампании, когда я стал доном. То же самое можно было сказать о капитанах и младших боссах, даже о наших дядях - все они приперлись выразить мне свои соболезнования и убедиться в своих позициях. Этим утром я официально встал во главе Семьи, дал клятву перед моими капитанами и младшими боссами, но знал, что это не имеет никакого значения, потому что все они подчинялись мне беспрекословно.

Никто из них не расстроился из-за смерти отца, кроме Бардони, да и он лишь потому, что потерял свой пост Консильери. Каждая пара глаз, уставившаяся на меня и Маттео, изучала нас, выискивала любой признак слабости. Мы оба были молоды, и многие попытаются сломить нас. Я сомневался, что они дождутся до первой встречи со мной в качестве дона, чтобы предпринять попытки. Мои дядюшки, вероятно, уже замышляют что-то за моей спиной.

Я взглянул на Арию, когда ощутил ее внимание. Она смотрела на меня с тревогой, как часто делала в последние дни. Я подавил желание взять ее за руку или поцеловать и продолжил сохранять холодное и жесткое выражение лица. Она вновь перевела взгляд на гроб, который опускали в землю шесть членов Семьи. Ария думала, что где-то там, глубоко внутри, часть меня грустит из-за гибели отца. Она не знала, что я планировал убить его сам, чтобы защитить ее, и никогда об этом не узнает. Отныне от мертв. Это единственное, что имеет значение.

Мои дядюшки одаривали меня лицемерными ободряющими улыбками, будто бы хоть кто-то из них скучал по отцу.

После церемонии каждый направился ко мне, Маттео и Нине, чтобы выразить глубочайшие соболезнования и поздравить меня со становлением Капо. Нина была великолепна, обливаясь крокодиловыми слезами, когда буквально повисла на тете Криминелле. Я пытался следить за обстановкой вне зависимости от того, как много охраны здесь было. Я чувствовал, что Братва уже скоро попытается избавиться от меня и Маттео. Сегодняшний день был прекрасной возможностью убрать со своего пути множество важных членом итальянской мафии.

Я отвел Ромеро в сторону.

— Отвези Арию, ее сестер и брата в Хэмптонс. Не хочу, чтобы они были в Нью-Йорке во время вечерней встречи.

Ромеро кивнул.

— Полагаю, Умберто поедет с нами.

— Да, и Чезаре, — ответил я. Скудери хотел, чтобы с его детьми была его личная охрана, пока они в моем доме, а я не возражал против дополнительной защиты.

Спустя несколько часов, Кавалларо, как и Скудери, сидели за столом в «Сфере» с Маттео и мной, чтобы обсудить возрастающую угрозу от русских, и, как обычно, они не особо охотно делились информацией по Братве на их территории. С самого начала нашего сотрудничества, мы обменивались лишь необходимым минимумом данных. После совместного ужина в напряженной обстановке, Маттео и я шли к моей машине, чтобы направиться домой, когда позвонил Чезаре.

Внутри меня заклокотал страх.

— Чезаре?

Выстрелы раздались где-то на фоне.

— На нас напали. Братва пытается прорваться на территорию.

— Отведи Арию в бункер. Не дай русским схватить ее. Мы вызываем вертолет, — прокричал я, уже подлетая к машине.

— Что такое? — спросил Маттео, пристегиваясь на сидении рядом со мной.

— Братва напала на поместье, — я сглотнул ком в горле, а затем набрал пилота, чтобы готовил вертолет. Маттео созванивался с капитанами, чтобы обеспечить усиление.