Лукас

— Еще бы, твою мать! Он спал с вами обеими? Не одновременно, очевидно, ну ты понимаешь, что я имею ввиду — пока был женат на тебе?

— По всей видимости, да. Он перестал спать со мной много месяцев назад. Почти год. — Она отворачивается он меня, краснея от смущения. — Я думала, он устает на работе. Не думала, что он просто получает все, что нужно, и даже получше где-то в другом месте.

— Черт. Вот отстой! Сочувствую. Ненавижу людей, которые изменяют.

Она вздыхает и снова поворачивается лицом ко мне.

— Пожалуйста, не нужно меня жалеть. Я и без того чувствую себя убогой.

— Я тебя не жалею. Просто мне за тебя обидно, потому что ты этого не заслуживаешь. Он просто урод.

— Я тоже так считаю!

Я добавляю несколько цветов к рисунку, прежде чем набираюсь смелости задать следующий вопрос.

— Ты сегодня ужинала?

— Нет… Не было времени.

— Когда закончим, можем сходить в кафешку неподалеку, вниз по улице. У них открыто до полуночи. Я сегодня тоже еще не ел.

Мышцы на ее ноге снова напрягаются под моей рукой, и я мысленно умоляю ее сказать «да».

— Не знаю… Наверное, мне лучше просто поехать домой, — отвечает она, нервно покусывая нижнюю губу.

— В большой пустой дом? Брось, пойдем со мной. У них офигенные супы и сэндвичи, а латте — просто чума. Ты правда хочешь, чтобы я ужинал в одиночестве, как полный лузер?

Она застенчиво улыбается.

— Нет. Конечно, не хочу.

— Тогда пойдем, поедим вместе. Спаси меня от неминуемого лузерства.

Она немного ерзает на кресле.

— Лукас, я бы с радостью спасла тебя от лузерства, но не уверена, что это хорошая идея.

Я одариваю ее самой ослепительной своей улыбкой, которая может растопить снежную королеву. Какого черта я вытворяю? Я что, правда пытаюсь закадрить девчонку на десять лет старше себя? Да. Точно пытаюсь.

— Просто сэндвич, Айви. Никаких обязательств, обещаю.

Она вздыхает, смеется, и я думаю о том, какие красивые у нее губы, когда она улыбается. Как у маленькой куколки.

— Ну ладно. Я, вообще-то, голодная.

— Круто. Давай попытаемся еще немного порисовать, а потом пойдем, ладно?

— Отличный план. — Она кивает.

У меня есть жесткое правило «нельзя-встречаться-с-клиентками», которое я сам для себя установил, когда мы с братом открыли студию четыре года назад. И хотя технически это не настоящее свидание, меня все больше и больше тянет к Айви, и я понятия не имею почему. Мне каждый день приходится работать с самыми разными привлекательными женщинами, но я всегда чувствую отстраненность, даже несмотря на то, что многие из них в буквальном смысле домогаются меня и предлагают все что угодно от минета до секса втроем. В ней есть что-то особенное. Может быть, дело в ее застенчивости. Или это из-за боли, которую я в ней чувствую. Или это то странное щекочущее ощущение, что накатывает на меня каждый раз, когда я прикасаюсь к ней или смотрю в ее глаза. В любом случае, я точно знаю, что мне хочется провести рядом немного больше времени, не втыкая при этом в нее иголки.

— Ты давно здесь работаешь? — спрашивает она.

— Мы с братом открыли эту студию четыре года назад, после того, как унаследовали немного денег от нашего деда.

Она с удивлением поднимает брови.

— Ух ты! Я не знала, что владелец ты!

Я улыбаюсь, добавляя тонкую растушевку на чувствительном месте чуть выше ее колена.

— Ага. Здание тоже принадлежит мне, я живу здесь, наверху.

— Ого! Я и понятия не имела. Завидую тебе, на работу добираться недалеко, — поддразнивает она. — Что здесь было перед тем, как ты переехал? Здание такое необычное. По-моему, раньше тут была церковь или часовня, да?

— Это было очень давно. Перед тем, как я здесь поселился, тут жила пожилая пара. Они торговали антиквариатом. Такие прикольные — они даже оставили нам кое-что из своей старинной мебели и картин. Вся мебель в приемной — антиквариат и куча мебели в моей квартире тоже. Люблю винтажные интерьеры, особенно в стиле викторианской готики. — Я делаю паузу в работе над татуировкой. — Меня завораживает прошлое, которое хранят некоторые предметы. Кажется, что предметы старины могут рассказывать истории, будто они несут с собой частичку каждого своего владельца. Вроде отпечатка. Иногда мне нравится проводить рукой по старому дереву и пытаться почувствовать, как прошлое просачивается под кожу.

Она слушает меня завороженно.

— Лукас… Это так красиво. Удивительно. Большинство мужчин совершенно не интересуется такими вещами, особенно в твоем возрасте.

— Я всегда чувствовал себя старше, Айви.

— Можно я спрошу, сколько тебе лет?

— Двадцать четыре.

Ее глаза округляются от удивления

— Так нечестно. Хотела бы я, чтобы мне снова было двадцать четыре.

Я немного меняю положение, она поворачивается на бок, чтобы я мог достать до задней поверхности ее ноги. Невольно я замечаю, что шорты на ней немного задираются и слегка оголяют бедро в том месте, где начинается ее попка. Я с трудом подавляю желание провести рукой вверх по ее ноге, погладить ее. Хочу слышать, как она стонет от моих прикосновений.