Лукас

— Еще немного и я, твою мать, дам тебе по морде, — выдавливаю я, хотя и сквозь смех. Какой же он иногда мудак.

— Лукас, ты знаешь правила, — подает голос бабушка с другой стороны комнаты.

Да мою ж мать! Я достаю бумажник.

— Ты смерти нашей хочешь, Ба? — подтруниваю я, запихивая пятидолларовую купюру в кувшин.

— В один прекрасный день вы мне оба спасибо скажете.

— В один прекрасный день мы оба сюда прикатим попросить денег взаймы, — возражает Вэндал.

Я подхожу к бабушке, которая споласкивает посуду в раковине.

— Ба, я надеялся, у тебя найдется пара минут поговорить.

— Конечно, мы можем поговорить. — Она берет полотенце и вытирает насухо руки. — Давай пойдем в другую комнату.

Я следую за ней в небольшой рабочий кабинет — ее любимую комнату, наполненную вещами, которые мой покойный дед обожал больше других. Жаль, я не успел познакомиться с ним, пока он был жив, не успел поблагодарить его за то, как он изменил мою жизнь. Но, к сожалению, если бы не его кончина, мой отец так и не рассказал бы о том, что у него есть двое сыновей, и я бы сейчас здесь не находился.

— Иди, присядь сюда, Лукас. У тебя сияют глаза. Ты с кем-то познакомился? — Бабушка садится на кожаный диван и жестом приглашает меня сесть рядом с ней.

У меня полно причин обожать свою бабушку. Она не просто самый добрый и заботливый человек, которого я встречал в жизни, она еще и удивительно близка с каждым членом своей семьи, очень хорошо знает нас всех, наши слабые и сильные стороны. Быть «матриархом» семьи, которая состоит в основном из мужчин-музыкантов и художников, непросто, но она держит нас всех в узде, любит и принимает такими как есть, даже когда мы лажаем

Я шлепаюсь на вытертый кожаный диван и вытягиваю ноги перед собой.

— Я правда встретил кое-кого, Ба. Мне нужен совет.

— Так и знала. Ладно, расскажи мне о ней, посмотрим, смогу ли я тебе помочь. — Бабушка складывает руки у себя на коленях.

Я вздыхаю в растерянности. Как описать свои чувства? Как объяснить, что сердце замирает каждый раз, когда я вижу Айви или прикасаюсь к ней?

— Она — клиентка.

Бабушка вопросительно поднимает брови.

— Знаю, знаю, — соглашаюсь я, разводя руками. — Я нарушил собственное правило, просто в ней есть что-то такое. Каждый раз, когда я к ней прикасаюсь, у меня как будто все внутри ходуном ходит, и так дрожат руки, что едва получается работать над ее тату. Я такого раньше никогда не чувствовал.

— Ах, химия между людьми — это прекрасно. Помню это чувство.

— Да. Это оно. И она очень симпатичная и немного застенчивая. У нее хорошая работа, и она совершенно нормальная. Не шатается по вечеринкам. У нее не силиконовые сиськи… Она слушает меня, когда я говорю. Ей будто правда интересно то, что я могу рассказать, понимаешь?

— Судя по твоим словам, она просто прекрасная девушка для тебя, дорогой. Мне она уже нравится. — На губах у бабушки теплая улыбка.

— Да, но есть проблема — она не хочет быть моей девушкой.

— Ого, — удивляется бабушка, нахмурившись. — Ну, а почему нет? Почему она не хочет с тобой встречаться?

— Ей тридцать шесть. Несколько месяцев назад ее бросил муж, с которым они были вместе восемнадцать гребаных лет. У него роман с молодой девчонкой. У них двое детей, дочь-подросток и сын немного младше Кэти. Из-за всего этого она в легкой растерянности. Постоянно говорит, что не готова, и что я для нее слишком молод.

Бабушка внимательно слушает, и ее глаза все шире раскрываются от удивления по мере продвижения моего рассказа. Наконец, она слегка присвистывает.

— Да уж, мальчик мой. Боюсь, задачку ты себе выбрал непростую.

Глубоко вздохнув, я перевожу взгляд на стоящие возле стены старинные напольные часы из великолепного вишневого дерева, покрытого изысканной резьбой, которые когда-то принадлежали моему прадеду, а после него моему деду. Каждый раз, когда я смотрю на них, мерное тиканье успокаивает, практически гипнотизирует меня. Бабушка знает, что я обожаю эти часы и обещала оставить их мне, когда придет ее время. Об этом я даже думать не хочу, но буду хранить их всегда.

— Если она тебе правда нравится, придется набраться терпения, но при этом нужно дать ей понять, что ты к ней чувствуешь. Вероятно, она сейчас в полном смятении и в целом склонна не доверять мужчинам, и я ее понимаю.

— Ты права. Она напугана. Я и сам это вижу, когда разговариваю с ней.

— Не сомневаюсь, что это так. И возраст тоже, скорее всего, для нее большая проблема. Я бы сказала, она чувствует себя даже старше, чем есть на самом деле. Ты для своего возраста очень взрослый, и рано или поздно она это поймет, но на все потребуется время.

— Так что мне делать? Я поцеловал ее вчера вечером, и это было невероятно. Я уверен, она тоже это почувствовала, но все равно продолжает отгораживаться от меня.

— Точного рецепта нет, родной. Думаю, нужно просто дать ей время. Дай ей знать, что ты готов ждать. Сможешь подождать?

— Да, черт возьми! Я буду ждать. Мне бы, конечно, не хотелось. Но ради нее, да… Я подожду.