Лукавый сексуальный лжец

«Почему у снеговика такое счастливое лицо?» — я нажимаю «Отправить» и тут же отбрасываю телефон в сторону, будто вот-вот получу от него ожог. Я спятила.

Меньше чем через минуту приходит ответ:

«Это мой драгоценный бармен с ямочками?»

Закатив глаза, пишу ему:

«Ты должен был ответить: «Почему, Логан?» Плоховато играешь».

«Извини, плохо слышу тебя, мешает звук клавиатуры, пока сохраняю твой номер в контакты. Почему, Логан?»

Я уже смеюсь от собственной похабной шутки.

«Потому что он ждет игру в снежки» [сексуальная практика, при которой мужчина эякулирует в рот партнерше, а та передает его сперму другой партнерше или возвращает мужчине через поцелуй — прим. перев.].

Короткая пауза.

«Ого. Это отвратительно. Надо удалить твой номер».

«Ничего подобного, — возражаю я. — Шутка гениальная».

«Ладно. Ты меня рассмешила, — пишет в ответ он. — Как обычно».

«Как обычно, как же, — глумлюсь я. — Мы с тобой виделись всего четыре раза».

«Хочешь пятый?»

«Нет».

«Ок. Чем занята?»

Хм, не такого ответа я ожидала.

«Полирую ружье и читаю про вазэктомию», — пишу я в ответ.

«Мой отец сделал вазэктомию, потому что это позволяет сексу быть более спонтанным, — пишет он. — Это мне сестра сказала на мой двадцать первый день рождения в отместку за то, что я врезался в ее машину, сдавая задним ходом».

Моргая, смотрю на экран телефона.

«Мне действительно нравится твоя сестра, на каком-то духовном уровне», — отвечаю я.

Люк идиот. И он совершенное не в моем вкусе. Почему я тогда сижу и улыбаюсь?

«Знаю и вообще-то побаиваюсь, что вы познакомитесь».

«Что делаешь сегодня вечером?» — спрашиваю я.

«То же, что и вчера и позавчера вечером: гуглить читы к Titanfall, чтобы надрать тебе задницу. Когда мой матч-реванш?»

Это вообще-то… вроде бы… звучит забавно. Несколько минут я ничего не отвечаю. Иду на кухню и выбрасываю свой недоеденный ужин. Мою тарелки и прибираюсь. Затем возвращаюсь к дивану и недолго думая пишу ответ:

«Через двадцать минут. Готовься продуть».

***

Когда поднимаюсь по ступеням дома Люка, на меня накатывает дежавю. Я здесь не ради секса — не перестаю себе об этом напоминать — но я бы соврала, если сказала бы, что не вспоминаю тот последний раз, когда была здесь. У меня никогда не было постоянного мужика для секса… И вот таким образом это и случилось?

Не похоже на то.

Улочка тихая, с небольшими аккуратными домиками, в которых горит свет. Снова посмотрев по сторонам, я стучу в дверь. Рядом с ковриком у моих ног стоит большой горшок с маргаритками, и я не могу решить, какой из вариантов мне нравится больше — что их посадили его сестра или мама, или же сам Люк.

Где-то вдалеке лает собака, а через открытое окно слышен гул телевизора Люка. По звукам его шагов по плитке, потом по ковру, а потом снова по плитке я понимаю, что он был на кухне, и тут же вспоминаю, что ручка входной двери немного заедает. Понятия не имею, как я умудрилась запомнить такие мелочи.

Крыльцо озаряется светом, и на пороге появляется улыбающийся мне Люк. Наш зрительный контакт отдается где-то в животе, это похоже на гул электричества. В сосуды впрыскивается адреналин, и я всерьез размышляю, не повернуться ли мне и не сбежать вниз по ступеням. Рядом с друзьями обычно никто так себя не ощущает.

— Привет, — по-прежнему улыбаясь, говорит он, от чего у меня по коже бегут мурашки.

Сделав шаг назад, жестом приглашает мне войти.

На нем джинсы и старая футболка, а на плечо наброшено кухонное полотенце. По дому гуляют ароматы хлеба и томатного соуса, и у меня в животе тихо урчит.

У меня странное чувство по поводу того, насколько Люк взрослее меня в этом плане: он сам готовит себе настоящую еду, попутно убираясь, в то время как все, на что я гожусь, — это снять пленку с упаковки готового обеда.

— Только что закончил убираться, — говорит он и кивком головы зовет меня за собой.

Его кухня больше, чем можно было ожидать от такого маленького домика, и я вижу, что прервала его, пока он занимался посудой. Сажусь на стул, и он поворачивается ко мне с обернутой пленкой тарелкой в руке.