Лукавый сексуальный лжец

Я качаю головой, чувствуя возвращение бабочек, и откупориваю бутылку вина, чтобы наполнить бокалы. Кивнув ждущим за столиком, я поднимаю поднос и несу им напитки, радуясь, что смогу немного передохнуть от его кокетливой улыбки и многозначительных взглядов.

Правда передышка вышла недолгая, потому что, возвращаясь несколько минут спустя из кабинета Фреда с чековой лентой в руках, я наталкиваюсь на Люка, ждущего меня в темном коридорчике.

— Ты что? — спрашиваю я, даже когда он идет на меня, заталкивая в угол.

— Мне можно так сделать? — оставив между нашими губами расстояние в сантиметр, интересуется он.

Желудок делает сальто, когда я смотрю ему в глаза.

— Ты спрашиваешь разрешения? — в моих мыслях хаос от его близости.

— Не уверен, что в курсе новых правил, — отвечает он и отодвигает в сторону ворот моей рубашки, чтобы, наклонившись, поцеловать ключицу. — Например, делать тоже, что и там, — Люк показывает себе за спину, но я понимаю, что он имеет в виду за пределами своей спальни, в реальном мире. — Потому что я могу думать только о двух вещах, которые сделают меня еще счастливее.

— О двух? Это каких?

— Первая — это заснуть с тобой в твоей постели, а вторая — то, чем мы занимались сегодня утром.

О-о. Он придвигается ко мне еще ближе, и произнесенные слова многозначительной тяжестью повисают между нами. Я сжимаю бедра, чтобы немного притупить ноющую боль, которая появилась от одних только воспоминаний про то, чем мы занимались сегодня утром, но это не помогает.

Я знаю, что он имеет в виду, но хочу, чтобы он продолжал говорить, лишь бы он не отходил ни на шаг.

— Ты имеешь в виду, если Фред будет поблизос… — начинаю я, но он уже мотает головой.

— Я не про Фреда, а про то, чего хочешь ты? Мне можно сказать, что ты сегодня красивая? Можно ли поцеловать тебя при приветствии? Потому что я очень хочу.

Я тоже хочу его поцеловать, поэтому, прерывисто вздохнув, киваю, мысленно благодаря его, что он прижался ко мне, иначе я оказалась бы сейчас у его ног — этакой лондонской сыростью. Люк улыбается и проводит кончиком своего носа по ему.

— Привет, Логан, — говорит он.

— Привет.

Его рот так близко, что я чувствую вкус его дыхания. Он подается вперед и сокращает расстояние между нашими губами. Этот поцелуй никак не подходит для рабочего места: мягкие губы, скользкий язык и руки — которые повсюду. Что, если затащить его в туалет и, прислонившись к стене, попросить его трахнуть меня снова?

Слова уже вертелись у меня на языке, но тут где-то недалеко громко хлопает дверь, и Люк отстраняется, тяжело дыша.

— Мать вашу.

Я слышу, как в баре звонит телефон, разговоры посетителей и звуки футбола по телевизору.

И мне на все это наплевать. Люк делает глубокий вдох и медленно выдыхает.

— Тебе нужно вернуться, а мне пойти в мужской туалет передернуть затвор по-быстрому.

Я смеюсь.

— Ладно. Но ты останешься?

Кивнув, он наклоняется еще раз меня чмокнуть в губы.

— Останусь.

Народу все прибавляет, и Фред встает за стойку, чтобы помочь. Люк курсирует туда-сюда между мной и своими друзьями, но когда его кто-то громко окликает, он показывает в ту сторону.

— Думаю, я побуду с ними и посмотрю игру, пока ты занята. Во сколько заканчиваешь?

Наполнив шейкер льдом, я поворачиваюсь к нему.

— Как обычно. В час.

— Как насчет снова ко мне? Отсюда ближе ехать…

— Снова тянет поспать?

Опираясь на стойку локтем, он смотрит на меня внимательными карими глазами.

— С тобой? Всегда, — отвечает он. — Ты сможешь улизнуть пораньше?

От идеи проснуться еще одним утром у него в постели у меня мурашки бегут.

— Может получиться и позже, — отвечаю я. — Все зависит от того, много ли будет уборки.

— В любом случае дай мне знать, — он оглядывает бар и придвигается чуть ближе. — Хочу снова услышать твои стоны, — говорит он, и моя рука с бутылкой замирает в воздухе, от чего вино льется мимо. — Если я уйду, напиши мне, когда соберешься. Я приеду. Ладно?

Способность соображать меня покинула, поэтому я просто киваю, наблюдая, как он улыбается, а затем уходит.

Тем временем количество народу в кругу друзей Люка увеличилось вдвое, шуметь они стали также вдвое громче. Поэтому Фред занимается в основном ими, оставив на меня остальных посетителей и кассу. Люк стоит рядом с Диланом и без конца болтает, как он забьет все семь шаров в угловую лузу, когда рядом с ним появляется какая-то девушка.

От старых привычек трудно избавиться, и я не могу оторваться, следя за каждым его движением и пытаясь интерпретировать, что оно может означать. От старых привычек и ему нелегко избавиться, потому что я не раз ловлю его на чтении чьих-то сообщений.

Это бьет прямо по ране в груди — она все еще там и болит, хоть и спрятана от глаз.

Я попадаю в какой-то бесконечный круговорот — делаю вид, что не слежу за Люком, делаю вид, что мне плевать, как часто он смотрит в свой чертов телефон, гадаю, что там ему пишут, и прикидываю, возможно ли этой девице придвинуться к нему еще ближе, или это уже можно смело назвать «сесть к нему на колени» — как вдруг Фред бросает полотенце на стойку передо мной.