Лукавый

— Отлично, а то уже задолбало этих мелких отыгрывать! — детские тела подернулись рябью, в воздухе явно запахло серой, и через секунду на месте Ванечки и Матвея стояли два скалящихся чертёнка. Они помахали Михаилу рукой и растворились в воздухе.

— Хорошая смена подрастает, а? — бес подмигнул Михаилу и тоже растворился без следа.

Михаил в оцепенении просидел на кухне до утра, не веря тому, что произошло. Затем встал и, механически передвигая ноги, прошел к шкафу, в котором хранился инструмент, минуту покопался там и достал древнюю, еще дедовскую опасную бритву. На остро заточенной стали полыхнул отблеск восходящего за окном солнца. Михаил перекрестился и вошел в ванную комнату, плотно прикрыв дверь…

* * *

— Женщина, не подскажете, где тут у вас монах живет, который бесов изгоняет? — тучный мужчина держал за руку подростка, который постоянно вздрагивал, дергал глазом и неизменно пытался вырваться из рук отца — Мне в монастыре сказали, что он где-то в лесу живет, и к его избушке должна тропинка вести.

— Так это, вам раньше надо было повернуть, вон там! — женщина показала рукой, где стоило повернуть мужчине с сыном, и продолжила заниматься своими делами. С тех пор, как в лесу недалеко от монастыря поселился иеросхимонах Нафанаил, это стало частым явлением. Одержимых бесом везли к старцу со всей страны.

Сын с отцом нашли нужную тропу и через двадцать минут вышли на лесную опушку, на которой живописно разместилось две полузаглубленных избушки с крышами, покрытыми дерном.

— Проходите сюда, старец Нафанаил сейчас занят, подождите пока у меня в избушке, я вас отваром зверобоя с цветочным медом напою. — из небольшого окошка избушки странникам призывно махал рукой пожилой монах с окладистой седой бородой до пояса.

Мужчина с юношей вошли в комнату площадью не более девяти квадратных метров. В дальнем углу, из необструганных досок были сколочены нары. Вместо матраса на них лежало сено, накрытое сверху байковым одеялом. У противоположной стены разместилась печка-буржуйка, обложенная грубо обработанным камнем. В центре комнаты стоял массивный стол, а роль стульев выполняли обычные осиновые чурбаны. На стенах, так же из обычных досок, были сколочены полки, на которых размещалось множество книг: от старых, в кожаных переплетах с серебреными окладами, до новых, еще пахнущих типографской краской. Под низким потолком была натянута веревка, на которой сушились различные лечебные травы.

— Проходите, не обращайте внимания на аскетичную обстановку, — старик рассадил гостей и протянул каждому по эмалированной кружке почти до краев заполненной приятно пахнущим отваром — Медом угощайтесь, его нам местный пасечник позавчера привез.

— А долго монах Нафанаил будет занят? — уточнил мужчина, отхлебывая густой, в меру горячий напиток, который приятно пробежал по пищеводу и растекся теплой волной по всему телу.

— Думаю, нет! Раньше это занимало много времени, а в последнюю пору ни один бес против немого Нафанаила не выдерживает и пятнадцати минут.

— Как это, немого? — изумился мужчина — А как же он молитву читает?

— Немой, потому что схиму (схима — торжественная клятва православных монахов соблюдать особо строгие аскетические правила поведения) на себя такую возложил. Обещал Господу Богу больше никогда не говорить и язык себе опасной бритвой отсек. Одно потерял, а в другом приобрел. Получил от Господа дар изгонять бесов. Приехал в монастырь, постригся в монахи и сменил имя Михаил, на имя Нафанаил.

— А-а-а, с-с-сука, Мишка! — юноша забился в агонии, весь затрясся, покрывшись красными пятнами. Изо рта пошла пена, а чужой, грубый голос продолжал сквернословить — С-с-сука, долго ты будешь нас изгонять? Только устроишься, и опять ты.

Юноша изогнулся, практически встав на мостик, из его рта потянулась тонкая струйка зеленого дыма, которая приняла образ мужчины с рогами на шишковатом черепе. Он осмотрел присутствующих, остановил свой взгляд на монахе:

— О, протоиерей Нафанаил, и ты здесь, старый извращенец!

— Нет здесь протоиерея Нафанаила, есть лишь раб божий, инок Серафим и схииеромонах Нафанаил. — монах улыбнулся и кивнул за спину беса. Рогатый резко развернулся, состоящее из зеленого дыма тело заколыхалось от резкого движения и продолжало шевелиться по инерции, пока бес смотрел на человека стоящего у дверного проема, полностью заполнив его широкими плечами и подпирая макушкой потолок.

— Мишка?! Опять?! Чего ты ко мне пристал, спасу от тебя нет. Не сможешь ты меня изгнать, нет в тебе силы, ты восемь лет с бесом ложе делил!

Губы бывшего протоиерея Михаила, а ныне иеросхимонаха Нафанаила зашевелились, мощная рука резко вытянулась и схватила за горло бесплотного беса. Лукавый пытался освободиться, дергался, но монах не отпускал его. Он лишь перекрестился, затем посмотрел направо, где, не видимый для окружающих, стоял Ангел с пылающим огненным мечом, кивнул ему головой, и в туже секунду тело беса было рассечено небесным огнем.

Юноша открыл глаза, сел на пол, посмотрел на отца:

— Папа, я есть хочу.

Иеросхимонах улыбнулся и вышел из избушки.