Лукинский фактор

Такой масштаб работ требовал от попаданцев предельного напряжения сил: надо было везде успеть, всё проконтролировать и решить все текущие вопросы.

Инженеры стали устраиваться на вновь строящиеся производства в конце мая — июне. С каждым из них проводился обстоятельный разговор, выяснялись их способности и опыт предыдущей работы. Отбором персонала занимались в основном Александр и Лев Алексеевич. С приходом инженеров у попаданцев стало немного больше свободного времени, так как часть работы они переложили на их плечи.

Первого июня была запущена вторая очередь СМЗ. В совокупности он производил разнообразной продукции на полтора миллиона рублей в месяц при прибыли в 500 тысяч рублей. Да и то только сейчас, когда выпускалось оборудование для собственного деревообрабатывающего производства, в которое закладывалась минимальная рентабельность. Когда завод полностью будет работать на сторону, из каждого миллиона рублей продукции половину должна составлять прибыль.

На деревообрабатывающем производстве тоже решили запускаться в несколько очередей. Сначала построить и ввести высокоточное пильное производство, позволяющее из брёвен выпускать различные профили досок, затем производство по изготовлению деталей для мебели и её сборки, и уж в последнюю очередь — производство по выпуску фанеры. Не забыты были и сушильные камеры. По планам, первая очередь должна быть запущена первого сентября, вторая — первого ноября, а третья — в следующем году. Но уже сейчас чертежи будущих профилей оформлялись в красочные буклеты и рассылались в столярные мастерские, на мебельные фабрики и другим потенциальным заказчикам.

В Москве события также не стояли на месте. В мае освободилась должность ординарного профессора на медицинском факультете в университете, на которую был избран Алексей. К этому времени он представил свою рукопись по болезням уха, горла, носа, которая получила очень хорошие отзывы и была принята к публикации в качестве учебника. Теперь жалованье Алексея составляло 5 тысяч рублей в год.

Частная практика развивалась очень успешно. Его пациентами становились самые богатые и знатные люди в Москве. Не было почти ни одной болезни, кроме экзотических, какие Алексей не мог диагностировать. Конечно, он не брался оперировать больных не по своему профилю, но его диагноз поражал своей точностью.

Им с Леной как соавтором была подана привилегия на изобретение лекарства, которое он назвал «пенициллин», получено свидетельство, и через Акима Ниловича регистрировались патенты во всех странах Европы и Америке. Это лекарство было доведено до ума Леной, стало стабильным и не разрушалось при комнатной температуре. Им теперь пользовались врачи медицинского факультета при лечении практически всех воспалительных заболеваний с очень хорошими результатами. Информация об этом лекарстве моментально распространилась по России, а затем и по миру.

Аким Нилович предлагал лицензии на его производство почти всем крупнейшим фармацевтическим кампаниям во все страны мира за очень большие деньги: до 100 тысяч рублей за одну лицензию. И до конца года Алексей вполне мог стать миллионером.

Совместно с ним Лена организовала товарищество для производства пенициллина в Санкт-Петербурге. Алексей имел в нём половинную долю. Практического участия в работе товарищества он не принимал, но на его счёт постоянно капали довольно приличные деньги. Очень быстро Лена сумела наладить производство больших объёмов этого лекарства, и оно поставлялось в аптеки городов России.

В мае Егор в Москве, а Саша в Санкт-Петербурге экстерном сдали экзамены за полный курс гимназии и подали документы для поступления в университеты: московский и императорский.

У Кати, как и предсказывал Александр, в гимназии всё наладилось. Сначала на её безразличное отношение к нападкам девочек-дворянок они реагировали со злорадством, потом привыкли и перестали её задевать. А когда Катя стала постоянно получать самые высокие баллы по всем гимназическим предметам, была признана лучшей по классу фортепиано и вокала, им очень захотелось с ней подружиться.

Сложнее обстояли дела у Фёдора. Придя учиться в реальное училище, он совершенно не изменился: хотел всегда и во всём быть первым, заводилой и командиром, но не имел для этого силы характера, знаний и умений. В итоге замкнулся, всё свободное время уделял творчеству: лепке и рисованию, и постепенно это стало его любимым занятием.

Маша прижилась в гимназии, её все любили, она со всеми дружила, но больше всего ей нравились уроки танцев.

Надежда Михайловна на двух работах крутилась как могла. Хотя ей было тяжело, но отказать своим детям не могла. Теперь она в совокупности получала 200 рублей в месяц, на её счёте в банке лежало 10 тысяч рублей — её доля от продажи артефактов и дачи, и она была богатой невестой. Личная жизнь, однако, находилась на точке замерзания.