Луна и Смерть

В окно постучала полночь,
и стук ее был беззвучен.

На смуглой руке блестели

браслеты речных излучин.

Рекою душа играла

под синей ночною кровлей.

А время на циферблатах

уже истекало кровью.

3

Открою ли окна,
вгляжусь в очертанья —
и лезвие бриза
скользнет по гортани.

С его гильотины

покатятся разом
слепые надежды
обрубком безглазым.

И миг остановится,

горький, как цедра,
над креповой кистью
расцветшего ветра.

4

Возле пруда, где вишня
к самой воде клонится,
мертвая прикорнула
девушка-водяница.

Бьется над нею рыбка,

манит ее на плесы.
«Девочка», – плачет ветер,
но безответны слезы.

Косы струятся в ряске,

в шорохах приглушенных.
Серый сосок от ветра
вздрогнул, как лягушонок.

Молим, мадонна моря, —

воле вручи всевышней
мертвую водяницу
на берегу под вишней.

В путь я кладу ей тыквы,

пару пустых долбленок,
чтоб на волнах качалась —
ай, на волнах соленых!

Студенческая резиденция,

1923

Песни для детей

Ракушка

Наталите Хименес

Перевод Артема Андреева

Мне подарили ракушку.

И я смог услышать вскоре,

как внутри нее поет море.
Море плещет
в сердце моем,
и рыбки блещут
в нем серебром.

Мне подарили ракушку.

«Муж ящерки плачет и плачет…»

Мадмуазель Тересите Гильен, разучивающей на пианино гаммы

Перевод Виктора Андреева

Муж ящерки плачет и плачет.
И ящерка плачет и плачет.

В большие платки носовые

мокрые мордочки прячут.

Колечко свое обручальное

ящерки потеряли.

Ай-яй, укатилось колечко —

отыщешь его едва ли.

О, дивное небо дневное

в радужном многоцветье,

и жаркое круглое солнце

в ярко-желтом жилете, —

вы, небо и солнце, взгляните,

взгляните, увидите сами:

две ящерки плачут и плачут,

исходят от горя слезами.

Песенка-повторяшка

Перевод Виктора Андреева

Серым был небосклон,
сделался серым
Грифон.
И курочка Куд-Куда
серая —
хоть куда.

Чтобы стать серым на сером,

и я покрасился серым.
О, как же я засверкал
серый на сером!

Пейзаж

Рите, Конче, Пепе и Карменсите

Перевод Анатолия Гелескула

Вечер оделся в холод,
чтобы с пути не сбиться.

Дети с лучами света

к окнам пришли проститься
и смотрят, как желтая ветка
становится спящей птицей.

А день уже лег и стихнул,

и что-то ему не спится.
Вишневый румянец вспыхнул
на черепице.

Андалусские песни

Песня всадника (1860)

Перевод Анатолия Гелескула