Луна, луна, скройся! (СИ)

Какое счастье, что Марчин имеет обыкновение помечать рукописи! Если бы не скромная надпись «Айдын Угур», то сшитую в тетрадь стопку листков, покрытых непонятными для меня греческими значками, я бы просто отбросила в сторону. Но надпись на месте, и я бережно кладу великий труд на столик перед собой. Нельзя сказать, что я не знаю ни одной греческой буквы — я встречалась с ними на уроках алгебры, геометрии, физики и химии. Вот, например, альфа. Читается как «А». Бета — то ли «Б», то ли «В». Гамма, дельта, эпсилон, тау… кажется. Интересно, а если это — какое-нибудь длинное заклятие? Я сумею вызвать дьявола, если прочту его вслух? Я пытаюсь, но половина букв мне неизвестна и немного мешает отсутствие пробелов. Я пробегаюсь между стеллажами с обычными книгами, зная почти наверняка, что Марчин пытался использовать греко-польский словарь — вряд ли он интересовался греческим до столкновения с рукописью господина Угура и вряд ли не заинтересовался, получив её копию в бледные руки. Да, вот он, словарь. Где взять карандаш и чистую бумагу, я уже знаю.

Нет, я не ставлю целью прочитать сразу всё. Моему любопытству хватает первой страницы. Я тщательно переписываю латиницей всю эту греческую белиберду — на это уходит минут пятнадцать, и вот я сижу, довольно созерцая результат.

Ну да, чем только не займёшься от скуки.

— Ну что, дорогая, вызовем рогатого? — торжественно вопрошаю себя я и так же торжественно отвечаю:

— Немедленно!

Подумав, я вычерчиваю на чистом листе бумаги подобие пентаграммы — так, для атмосферы — становлюсь в позу Страшного Чёрного Мага, растопырив, то есть, пальцы на одной руке, и мрачно, зловеще принимаюсь читать:

— Мэ Ко Нэс Ро Ма Джа Нэ На Сар…

Не может быть.

Не может быть.

Не может быть!

Я застываю соляным столбом, поражённая своим открытием.

Не может же быть так просто, да? Ведь не может?

Но, чёрт спляши на моей могиле, мне известен этот шифр с детства. Более того, он известен миллионам так шести граждан Венской Империи.

Я пробегаю глазами «заклятье», мысленно расставляя пробелы и знаки препинания. Да, некоторые слова непонятны, а некоторые угадываются при усилии и размышлении, но рукопись — крест могу целовать — написана на цыганском языке.

«Я, тот, кто среди цыган известен как Минайка Обманщик, а в Турции прославлен под именем Лунный Свет Удачи, великий колдун и гроза колдунов, тайный советник вельмож и купцов, ставлю эти письмена, потому как чувствую, как смерть встала за моим плечом и трясёт бородой от затаённого смеха…

…Как великий Бог того захотел, я увидел этот свет в семье кузнеца по имени Митко-Эмир, сына Чёрного Нички, сына Чёрного Джоро, из рода цыгана по имени Рув, и жены Митко-Эмира, Ганиты. Маленьким мальчиком я был так разумен, как будто родился во дворце султана, и сам выучился понимать письмена мусульманские и христианские. Я также помогал своему отцу в кузнице и получил ремесло кузнеца. С годами я умножал свои знания как только мог…

…Когда моя жена умерла с моим ребёнком в животе, горе моё было так огромно, что я не мог больше видеть стен родительского дома и лиц родных. Я уехал в Измир. Как великий Бог того захотел, очень быстро я стал сильным колдуном, моя сила превосходила и превосходит ныне всех еврейских, греческих и армянских колдунов, а турецких никогда не существовало, поскольку турки глупы и слепы, что я видел в течение всей своей жизни. Помогая вельможам и купцам в делах, требующих большой удачи и большой тайны, я сумел разбогатеть. От скуки я стал путешествовать по христианским землям турецкого султана, и узнал с большим изумлением, что есть ещё волшебство и сила, неподвластные мне. Эту силу забирали себе священники нечестивых божков, чья жизнь — тайна и для мусульман и для христиан, поскольку и те, и другие непременно уничтожили бы и божков, и их священников. Я стал изучать это новое волшебство…