Луна с правой стороны, или Необыкновенная любовь (сборник)

Но Андрей не обратил никакого внимания, сверля глазами лицо Евгения и играя пальцами, он продолжал:

— Ну, всего хорошего, Яков Кроль,— бросил вахмистр, и мы направились к выходу.

— Так вы, гражданин, не забудьте,— крикнул Яков Кроль нам на лестницу,— что я, Яков Кроль, законный наследник Исаака Шапирштейна, умершего ныне ночью.

— Не забуду,— ответил вахмистр, и мы сели в коляску.

— Домой! — ощетинив усы, грянул вахмистр и даванул палкой кучера.

Кучер крякнул:

— Га-а! — и лошади влёт, и снова — жжжиии...

Скрылся Кузнецкий Мост, налитые жиром женщины, мужчины, Калужская застава, трубы фабрик и заводов. Снова замелькали деревни, сёла, небольшие города. Снова послышался над нашими головами шум и свист ведьм, а выше, за чёрными ведьмами, редкие звёзды.

— Вфью... Вфью...

— Радуются,— сказал вахмистр и повернул голову ко мне.— Вы хорошо знаете, что вы, бывший комиссар по борьбе с дезертирством, а ныне просто Андрей Завулонов, были со мной в Москве, обедали в первоклассном ресторане «Хоровод»?

— Помню, гражданин вахмистр,— ответил я и повернул голову к вахмистру. Усы в это время у вахмистра стояли торчком, ноздри, как у загнанной лошади, широко раздувались, а глаза то и дело сыпали искры.

— Вы, Андрей Завулонов, помните, что мы с вами были на квартире Исаака Шапирштейна?

— Так точно, гражданин вахмистр,— ответил я.

— А счёт с фирмой Исаака Шапирштейна у вас в кармане?

— В кармане.

Вахмистр поднял голову, подался от меня немного в сторону, взглянул мимо спины кучера на восток, где должен был в скором времени появиться рассвет, даванул палкой в спину кучера:

— Торопись, скотина!

Кучер дёрнул широкими плечами, выдохнул из груди «Га-а!», шевельнул вожжами, и лошади рванули, и пулями — жжжиии...

И только над нами свист рассекаемого воздуха, да далеко позади тревожный клёкот и шум ведьм.

Вахмистр снова спросил у меня:

— Так, говорите, что счёт на часы у вас в кармане?

Я слазил в карман, пощупал пальцами бумажку и утвердительно ответил, что счёт Исаака Шапирштейна на часы у меня в кармане.

— Хорошо,— сказал вахмистр и захохотал.

Хохотал долго и хрипло. Хохотал и захлёбывался в хохоте, словно гром в далёких облаках. Но где-то пропел жалобно петух, и вахмистр сразу затих, съёжился, только усы ощетинились больше и торчали, как иглы.

— Скотина! — даванул он кучера и, скаля редкие зубы, обратился ко мне:

— Я должен с вами, Андрей Завулонов, распрощаться.

Мне стало как-то сразу нехорошо, а к сердцу подползла какая-то густая жуть и обмазала всё сердце, так что оно чуть-чуть, с большими перебоями отбивало «тук-тук».

— Распрощаться? — переспросил я,— Это как же, не доехав до дома...

— Нет,— сказал вахмистр,— я вас довезу до горы Крутое, до ветел, возле которых ваши Птанские ведьмы по ночам устраивают пляски. Так вот мимо этих ветел поеду я очень быстро, поеду я под самыми ветлами, а вы в это время должны ухватиться за какую-нибудь ветлу и остаться.

— Это как же? — возмутился я.— Разве можно на всём скаку?

— Можно! — засмеялся вахмистр и добавил: — Если этого вы не сделаете, то погибнете.

— Это как?

— Стойте, стойте! — перебил меня вахмистр.— Вы знаете, кто я?

— Вы — вахмистр, которому я дал покурить.

— Нет, я не вахмистр, которому вы дали покурить,— ответил вахмистр,— я чёрт.

Я посмотрел на вахмистра.

— Вы чёрт?

А он мне спокойно:

— Чёрт.

Я ещё раз посмотрел на вахмистра: вахмистр трясся всем своим телом — хохотал. Мне стало жутко. Я почувствовал, как по моему телу побежали стада мелких холодных насекомых, а фуражка поднималась кверху — вот-вот улетит.

— Так вы не вахмистр? — спросил я ещё раз.

Вахмистр ткнул палкой в спину кучера:

— Вот вахмистр.

Кучер гавкнул и показал мне своё лицо.

В кучере я узнал настоящего вахмистра, которому я дал покурить.

— Узнали? — спросил чёрт.

— Узнал,— прошептал я.

Чёрт пододвинулся ко мне, наклонил голову и стал мне шептать в ухо:

— А вы знаете, на ком вы едете?

— Никак нет.

— Вы едете на председателе волисполкома, на секретаре волисполкома и на заместителе председателя волисполкома,— и чёрт показал на лошадей.

— Председатель у меня за коренную.

— Не может быть! — выкрикнул я.— Я вчера ещё только с ним разговаривал о мест­ном бюджете.

— Это верно,— сказал чёрт,— вчера он с вами разговаривал о бюджете, а нынче ночью он удавился в риге на перемёте, а за ним и остальные двое...

Я даже привскочил, замахал руками, закричал:

— Этого не может быть... Что за причина?

Тут чёрт хихикнул, потёр от удовольствия руки и громко сказал:

— Бюджетик пропили.

— Пропили?! — выдавил я и взглянул на чёрта.

— Да, пропили,— ответил чёрт.— Теперь я вот с вахмистром на них и езжу...

Тут Андрей как-то странно прервал свою речь и стиснул зубы.

— Ну? — вздохнул Пётр и вытянулся вперёд к столу.

— Ну? — вздохнули слушатели.

— Тише,— сказал Евгений.