Луна твоей жизни

Мы ехали достаточно долго, куда-то на север Москвы. Театр, наверное, новый и находится не в центре города. Моё напряжение усилилось, когда спустя сорок минут, мы въехали в какую-то полузаброшенную промышленную зону. Тут явно не было никаких театров. Как глупо было соглашаться на эту авантюру. Он опять меня обманул!

Машина остановилась, но мне совсем не хотелось выходить. Страх сковал меня, и я будто приросла к сиденью.

— Отвезите меня обратно, — с мольбой в голосе обратилась я к водителю. Но он как в рот воды набрал. — я вас умоляю, пожалуйста! — я перешла на испуганный визг, когда дверь рядом со мной открылась, и уверенная рука Кирилла вытащила меня из автомобиля.

— Спасибо, Геннадий — обратился Кирилл к водителю — дальше я сам сопровожу даму. — сказал он, захлопывая дверь. Водитель что-то дружелюбно ответил ему, и машина уехала.

— Ну что, идём, девочка? — Кирилл только из любезности спросил меня, так как в это время уже тащил меня под руку ко входу в здание.

Теперь, когда я смогла разглядеть внимательней, увидела, что здание, около которого мы оказались, действительно оформлено как подобие экспериментального театра. Некое новомодное молодёжное место вроде Винзавода в центре столицы. Но это место выглядело куда более брутально и минималистично. Перед входом Кирилл повернулся ко мне, достал элегантную серебристую маску и повязал её мне на глаза. Потом надел чёрную маску на себя.

— Мы же не хотим, чтобы нас узнали, правда? — Кирилл взял меня за руку и повёл ко входу в театр.

— Кирилл, что это за место? Ты обманул меня? — я попыталась вырвать руку и остановиться.

— Нет, я тебе не врал. — внезапно он остановился и посмотрел мне в глаза. Потом подмигнул мне и улыбнулся. Открыто и задорно. Уголки его глаз чуть прищурились, и от них побежали лучики морщинок. Его улыбка была такой заразительной

— Да не бойся, трусишка. — весело сказал он, — Сегодня я не сделаю тебе больно, только приятно, обещаю.

Моё сердце пропустило удар от его слов. Он снова взял меня за руку, и я послушно переступила порог здания.

Внутри оказалось очень темно, освещение было приглушено. Иногда нам встречались другие люди — все были одеты либо в белое, либо в чёрное. В белом в основном женщины, в чёрном — мужчины. Некоторые еле заметно кивали Кириллу, как будто они знакомы. Их лица были скрыты масками. Кирилл так быстро провёл меня по затемнённому коридору, что я не успела никого толком разглядеть.

Мы подошли к двери, которая, как оказалось, вела в личную ложу — почти как в театре: выделенный балкон, отгороженный с обеих сторон стенами. С балкона открывался вид на сцену. Помещение камерное, свет приглушённый. Меня окружали холодные тёмные стены, бетон и кожа. Кирилл жестом указал мне на кресло. Немного нагнувшись вниз, я разглядела несколько рядов кресел внизу, прямо под нами. Они были расположены перед сценой и заполнены людьми в белых и чёрных одеждах.

— Так это и правда театр? — у меня немного отлегло от сердца. Я уже подумала, что он притащил меня в какой-то свингерский клуб.

— Конечно, девочка. И сейчас нас ждёт занимательная пьеса. — Кирилл как-то недобро усмехнулся. Свет начал гаснуть, я хотела было ещё что-то спросить, но Кирилл приложил палец к губам и устремил взгляд на занавес.

Когда он открылся, актёры стали выходить на сцену, но никаких аплодисментов в зале не послышалось. Наоборот, все зрители затихли, и я почувствовала всеобщее напряжение.

Удивительно, но это была достаточно вольная интерпретация Ромео и Джульетты Шекспира. Я не сразу поняла, что это за пьеса, потому что отступлений от канона было, мягко говоря, много — актёры были в чёрных кожаных нарядах, а обращались они друг ко другу исключительно по первой букве имени. Таким образом главных действующих лиц звали Д и господин Р. Примерно после двадцати минут прошедших от начала спектакля я начала понимать: что-то сгнило не только в Датском королевстве, но и во всём этом театре. В сцене, где Джульетта узнаёт, что Ромео — сын их заклятых врагов, она произнесла: «Я воплощенье ненавистной силы, Некстати по незнанью полюбила.» Господин Р вдруг поставил её на колени перед собой, расстегнул ширинку своих кожаных брюк, достал свой внушительный орган и с силой ввёл его в сопротивляющийся рот Д.

Я ахнула и дёрнулась на своём кресле. Но Кирилл схватил меня за локоть и притянул к себе. Я не смела больше дёргаться и с отвращением посмотрела обратно на сцену.

Там господин Р, совсем позабыв о сюжете пьесы, нагло имел бедную Д в рот. Она стонала и сопротивлялась ему, но он намотал её волосы на свой кулак и продолжал нещадно сношать свою партнёршу по сцене.

Моя кожа покрылась испариной, когда Кирилл положил свою руку мне на шею сзади и начал слегка поглаживать её — еле касаясь меня подушечками пальцев. Он начал немного массировать мою голову, подталкивая её то вперёд, то назад в такт движениям Господина Р во рту бедной Д. Движения Кирилла мне казались такими же властными и развратными, как и действо, происходящее на сцене.