Луна в тумане

Досадно то, что слишком многие из отечественных маэстро отнюдь не спешат поверить бумаге свои, добытые потом и кровью находки в назидание ученикам и последователям. Стоит ли говорить, насколько полезнее изучать — наряду с трудами седых патриархов Востока — технические и, главное, методические наработки собственных земляков! Я терпеть не могу приверженцев «славянского следа» в боевых искусствах, которые были, есть и будут восточными, но считаю, что личный опыт какого-нибудь Саши, Пети или Миши гораздо ближе, понятнее и нагляднее для нас, чем описание пути, пройденного Паком, Ваном или Уэсуги (всяких разных Джеймсов с Робертами можно вовсе не принимать в расчет). Впрочем… — ох, сомнения — действительно неординарный и увлеченный человек, независимо от национальной принадлежности, способен достичь в чисто японском или китайском ремесле глубин, недоступных порой и самим носителям традиции.

Примером может служить вояж известного Мая Богачихина в Китай к мастерам тайцзи за советом и опытом. Разумеется, того и другого было почерпнуто в достатке, но лично Богачихин писал, что китайцы были потрясены глубиной постижения стиля и мудреностью задаваемых вопросов, признав за российскими коллегами вполне самостоятельное проникновение в святая святых искусства, крайне редко встречаемое даже в Поднебесной. Остается надеяться, что груз накопленного опыта вынудит наших мэтров взяться за перья и клавиатуры, чтобы рассказать кое-что из своего именно методического багажа, поскольку комиксов с раскладкой техники и без того в избытке.

Следует, однако, признать, что в последнее время появляется все больше прекрасных, глубоких и интересных работ именно отечественных мастеров, притом в самых разных направлениях боевого искусства. Даже чисто внешне они отличаются от прочей писанины внушительным объемом и солидной типографской выделкой. Содержание также не оставляет желать лучшего, — настолько подробно и досконально изложен материал, причем наряду с базовой техникой даны ее вариации и подборка характерных ошибок. По таким книгам действительно можно заниматься самостоятельно, если в наличии имеется хоть какое-то понимание, полученное вживую. К слову сказать, труды зарубежных мастеров лишены этого важного качества, поскольку нашими соотечественниками пока еще движут стремление к самовыражению через печать и остатки былого энтузиазма, а давным-давно прошедшие этот этап уважаемые японские и прочие коллеги исходят из принципа: познакомился — молодец, теперь приходи, заплати и тренируйся. Можешь не тренироваться — но заплати. О времена, о нравы!

Тем не менее, хотя я только что упомянул японцев, желательно, приобретая литературу, отдавать предпочтение именно им и китайцам, пренебрегая англоязычными авторами (особенно американскими), так как они являются носителями «западного» мышления, противопоказанного для традиционных боевых искусств. Чего-то у них все же не хватает, неуловимого, но крайне важного.

* * *

Ненавязчивый совет всем, недавно вступившим на каменистый путь восточных единоборств (и, разумеется, в запале неофитов поклявшимся следовать им до гробовой доски): ни в коем случае не относиться к этому с восторженной и трепетной серьезностью, словно к некоей святыне. Ничего святого в ремесле мордобоя нет, а серьезность в тренировках отнюдь не предполагает, что вы должны говорить на эти темы с пиететом и придыханием, внутренне став во фрунт по стойке «смирно». Самое главное, что мне посчастливилось перенять от своего учителя по ушу, — это ироничное, юмористическое отношение, тем более глубокое, чем серьезнее обсуждаемый вопрос технического, энергетического или философского плана. Чем качественнее и искреннее будет ирония и самоирония во время ваших занятий, в том числе индивидуальных и теоретических (включая трёп с приятелями на любимую тему), тем больших ошибок и заблуждений удастся избежать на этом долгом, хотелось бы думать, пути. И чем напыщеннее и возвышеннее будет ваше отношение к действительно великому наследию прошлого, тем скорее найдет вас горькая чаша разочарований и неудач.

Например, одно из главных требований при исполнении комплексов тайцзи — не делать этого торжественно. Как сказал барон Мюнхгаузен в одноименном фильме: «Умное лицо — еще не признак ума, господа. Все глупости в мире делаются именно с этим выражением лица!»

Но, повторяю (об этом говорилось еще в начале книги): самое ужасное, поистине пагубное поветрие — это склонность воспринимать свое продвижение по пути воинских искусств именно как Путь во всех его глобальных, космических, духовных и жизнеопределяющих смыслах. Бесполезно пытаться на одной, двух или десяти страницах дать отчетливую словесную разработку этой скользкой темы, но я хочу просто привести печальный и настоящий, к сожалению, эпизод, имевший место всего несколько лет назад.