Луна в тумане

У одного моего приятеля был старый огромный кот-ориентал бирманской породы, внешне похожий на сиамца, только раза в два крупнее. Ужасное животное больше всего любило отдыхать на перекладине оконной рамы при раскрытой форточке. Он умудрялся развесить мясистое тело на узкой рейке так основательно и уютно, что мог часами спать в этом положении с полным комфортом. Будучи мастером айкидо, приятель одно время ставил над любимцем коварные опыты на предмет определения пределов кошачьей цепкости. Подкараулив Альфошу (имя такое) спящим на окне, он подкрадывался и тихонько пихал его в бок, надеясь порушить абсолютно неустойчивое с виду равновесие. Какое там! С таким же успехом можно было толкать прилипший ком смолы или саму оконную раму. В ответ на посягательство глинобитное чудовище, однажды мгновенно убившее (причем, зубами) не в меру наглого соседского добермана, приоткрывало глаз и тихим урчанием извещало хозяина, что тот услышан, но грёзы сна милее. В то же самое время наш герой панически боялся пылесоса. Стоило неожиданно включить адский агрегат, как беспробудно спящий зверь в неуловимую долю секунды единым махом взлетал на шифоньер (стоящий у противоположной стены) и ненавидящим глазом жег проклятую машину.

Бросив мимолетный взгляд на то, как гордый носитель соответствующего пояса принимает элементарную исходную позицию, скажем, перед исполнением ката, можно рассказать почти все о его прошлом, настоящем и, отчасти, будущем на избранном поприще. Коль скоро наш «первый Кю» утвердился на прямых деревянных ногах, будто циркуль, не стоит тратить нервы на просмотр его дальнейшего выступления, а самое время, как говорится, «сдирать лычки», низводя его в ранг новичков, в пучину желтых и оранжевых поясов. Естественность и расслабленность (прежде всего в ногах) должны стать вторым «Я» каждого серьезного ученика буквально с первых же шагов, будь он каратэкой, ушуистом или грозным меченосцем в хакама.

Напряженный человек постоянно борется с самим собой, его мышцы-сгибатели при каждом движении вынуждены преодолевать усилия разгибателей, а в результате он подобен мухе, попавшей в липкую паутину собственного тела. Поэтому, не научившись расслабляться, не стоит двигаться далее по технике и формам, чтобы не превратиться в итоге в очередного карикатурного «мастера» с грацией Буратино.

Помимо чисто внешней мышечной расслабленности, куда важнее культивировать в себе расслабленность внутреннюю. Это отнюдь не какое-то сонное состояние, как могли бы подумать слишком прямолинейные натуры. Это, скорее, образ расслабленности, отсутствие шальных порывов и бесконтрольных эмоциональных всплесков, обязательно влияющих на внешнее обрамление, заставляя дергаться и скакать в такт аналогичным выкрутасам противника. Упоминаемый «сброс» предполагает, помимо физического расслабления ног и вообще низа тела, также мощную ментальную составляющую. Необходимо всем своим нутром ощутить мягкую волну, идущую от макушки до ступней и дальше в землю, в результате чего то, что выше пояса, остается легким и быстрым, а от пояса и ниже — тяжелым и устойчивым, но не закостенелым. Это не гранит или чугун, а словно пузырь со ртутью, неподъемной и одновременно отзывчивой на любое воздействие.

В большинстве традиционных стилей ушу используется термин «укоренение», означающий именно это самое.

Неотступно преследуя образ того, что ваши ступни не просто касаются поверхности земли, а буквально прорастают в ее глубины сотнями цепких корней, вы рано или поздно стяжаете немыслимую ранее устойчивость, при которой противнику будет казаться, что он имеет дело с кряжистым деревом, не поддающимся никаким налетам и атакам. Излишне уточнять, что такое укоренение отнюдь не предполагает древовидной же неподвижности. Это лишь некое мимолетное состояние, стоп-кадр, сменяемый в следующую секунду фривольной легкостью стрекозы.

Вплотную к «укоренению» примыкает понятие, именуемое «погружением». Сие означает, что ваш вес никогда не должен распределяться абсолютно равномерно на обе ноги, за исключением каких-то специальных и осознанно допускаемых моментов наподобие стояния «столбом» или скоротечных мгновений усадки в стойку типа «всадник». Собственно «погружение» есть то, о чем говорилось выше — мысленное «стекание» веса в ноги для обретения стабильности. На деле происходит постоянная игра в «пустое-полное», при которой вес наполняет поочередно то одну, то другую ногу, хотя центр тяжести располагается посередине и его проекция никогда не должна выходить за площадку стояния.

* * *

А здесь у нас, в центре циклона,
Снежные львы и полный штиль!

Б. Гребенщиков