Луна в тумане

Обычно кто-то атакует одинаковыми движениями, раз за разом, позволяя напарнику шлифовать реакцию и технику защиты. На первом этапе оба участника дуэта остаются на месте, что позволяет сконцентрировать внимание на чистоте приемов. Каждая сторона при этом ведет свою «партию» и преследует свои цели. Ошибочно понимать это так, будто нападающий «пашет» на своего приятеля. Отнюдь! — он сосредоточенно отрабатывает заданный удар или связку, не отвлекаясь на реакцию напарника. Требуется лишь минимальный контроль, дабы не влепить милому другу «фонарь» под глаз. Подобная осторожность и внимание возрастают в цене стократ, когда работа протекает с оружием в руках. Даже самые корректнейшие и добросердечные мои ученики время от времени умудрялись рассечь друг другу то бровь, то пальцы, а однажды я сам, показывая блокировку от тычка короткой палкой, отвлекся на долю секунды для какого-то попутного объяснения и немедленно получил ошеломляющий удар прямо в переносицу. К счастью, последствия оказались минимальными, но «с копыт» я слетел моментально. Поэтому, приступая даже к самой незамысловатой парной работе, всегда имеющей потенциальную возможность плотного контакта, нужно отбросить любые посторонние размышления и бдить весьма чутко.

В этой связи следует особенно отметить некий психологический момент, а именно — никогда нельзя улыбаться во время какой бы то ни было тренировки с партнером.

Никогда! Я не знаю, в чем тут дело и почему именно улыбка обладает таинственной ядовитостью при обмене ударами, но если она озаряет лица в столь неподходящий момент, то рано или поздно кто-то непременно получит по зубам. Возможно, будучи лишь поверхностным проявлением сложного психологического состояния, улыбка просто знаменует собой общую благодушную расслабленность и дружеское расположение, совершенно здесь неуместные, переводя тем самым дух и разум отнюдь не в нужное русло? Так или иначе, опыт со всей очевидностью показывает — где улыбки, там вскоре будут стоны и слезы. Вообще, любая внутренняя (и, как следствие, внешняя) несобранность очень быстро приводят к неожиданно серьезным травмам даже тогда, когда характер заданной работы никоим образом их не предполагает.

Никогда не улыбайтесь во время занятий боевым искусством, особенно — в парной работе!

В моей тренерской практике был неприятный эпизод, когда давным-давно, преподавая ушу, я в самом конце тренировки расставил учеников парами для привычной, обыкновенной, легкой и мягкой работы, способной доставить лишь удовольствие всем участникам. И вот один из них вяло и безалаберно махнул (даже не ударил) ногой вперед, а второй столь же сонно выставил перед собой растопыренную (сто раз предупреждал, что это опасно!) пятерню. Результат — он подходит ко мне и с некоторым изумлением показывает вывернутый в обратную сторону средний палец с торчащей сквозь кожу белой косточкой.

Классический открытый перелом, «скорая» и гипс — почему-то на два месяца.

Оттого и говорится, что никогда нельзя «играть в каратэ», даже когда против вас стоит самый нежно любимый друг. Корректность работы и контроль над техникой предполагают отнюдь не внутреннюю, а внешнюю мягкость.

Если схватка изначально жесткая и суровая, то вы и так не расслабитесь, боясь заполучить «и в нюх, и в дыхало», но когда речь идет о своеобразных «пятнашках», мы попадаем в эмоциональную ловушку, загодя отвергая наличие опасности там, откуда она и не думала исчезать.

Один из моих ближайших друзей, которому посвящена эта книга, человек необыкновенно улыбчивый и обаятельный, становясь напротив, чтобы «немного поработать», преображался столь разительно, будто его подменили. Он вмиг обращался в холодную машину, настолько бездушную, что становилось индо страшно. Но ни я, ни кто-либо из великого множества его знакомых и учеников не припомним случая, чтобы он влепил кому-то синяк или расквасил нос. И это при том (скорее, именно оттого), что мастерство его достигало чрезвычайно высокого уровня, а длиннейшая когорта самолюбивых дурачков, возомнивших о себе слишком много и порою заявлявшихся к нему в зал на предмет принципиальной драки, уползали битыми вдребезги, в прямом смысле слова в слезах и соплях.

Поэтому для спарринга любого уровня с кем бы то ни было требуется полнейшая концентрация духа, разума, воли и самоконтроля, независимо от целей и задач такой работы. Когда дело касается оружия, это требование удесятеряется в цене и должно выполняться неукоснительно. Повторяю: не путайте расслабленность тела с вялостью духа.

Первая является неотъемлемой составляющей всякой действительно эффективной техники, тогда как вторая поистине подобна смерти. Китайцы очень четко различают две схожие внешне, но противоположные по содержанию формы, или состояния, именуемые «расслабленной рукой» и «мертвой рукой». Разумеется, под «рукой» следует понимать все тело или какую угодно его часть.