Лунная радуга

Герцог остановился и вдруг встал на одно колено, а я растерянно моргнув, «поплыла» вокруг него, отчаянно надеясь, что не делаю очередную глупость. Он поднялся и, наблюдая за мной изумленным взглядом, сделав несколько шагов, топнул. Понимая, что один черт попала, я решила импровизировать и тоже топнула. Три раза на его два.

Аргайл обошел меня и поклонился. Я тоже обошла его, но кланяться не стала и снова топнула. Если они так любят топать, то почему нет?

— Какого черта вы делаете? — он схватил меня за руку и повел по кругу. — Прекращайте на меня топать!

— Вы тащите меня слишком быстро! — я путалась в подоле платья и, представив, что могу распластаться на полу, прошипела: — Мы танцуем или маршируем?

Его лицо вытянулось и, яростно взглянув на меня, герцог поднял руки и хлопнул. От неожиданности я дернулась и, хлопнув у Аргайла перед лицом, пошла вокруг него плавным кандибобером. Это уж точно лучше, чем стоять колодой!

— Фа Рианнон, вы уверены, что танцуете Касданс? — в голосе герцога зазвенел металл.

— Конечно! — заверила я его и секунду подумав, добавила: — Просто я немного изменила его… Мне кажется, так даже лучше. В танце появилось больше жизни…

— А мне кажется, что вы издеваетесь надо мной, — он схватил меня за талию и, приподняв, легонько встряхнул. — Не играйте со мной, иначе…

— Что? Не позволите своему брату жениться на мне? — я поздно спохватилась, поняв, что в моем голосе прозвучала надежда, но он услышал ее.

— Аааа, вот в чем дело… — герцог стал похож на хищника, преследующего зверя. — Вы хотите избежать брака! Как же я сразу этого не понял!

В этот момент я осознала, что мы уже не танцуем, а стоим в центре зала и угрюмо смотрим друг на друга. Аргайл тоже пришел в себя и, подав мне руку, повел к столу. Перед тем, как вернуться к мужчинам, он склонился ко мне и шепнул:

— Фа Рианнон, сейчас вы изменили свою судьбу, и я вам обещаю, что в ней, как и в вашем танце, появится больше жизни.

Я гордо прошествовала к своему месту, чувствуя, как от страха шевелятся волосы на затылке. Все, выпросила… А менестрель заливался соловьем…

А Рыцарь Льва, прознав про то несчастьееее,

За даму сердца дрался, словно лев.

Он победил и, все преграды одолев,

Он вырвал деву из драконьей пастииии.

Смешались кровь и пот, чуть жив он, но однако

В его ладонь легла ее рукаааа,

А значит, безграничная отвага

Имеет смысл, коль ставка высокаааа…

— Ты сошла с ума??? — тетушка больно ущипнула меня за руку. — Что это ты вытворяла?!

Матушка тоже повернулась ко мне и покачала головой, нахмурив брови.

— Посмотри, герцог о чем-то говорит с отцом! Если ты сорвала свадьбу, Рианнон… Я не стану тебя защищать! Пора отвечать за свои поступки!

Я посмотрела на мужской стол и похолодела — Аргайл действительно что-то говорил отцу и графу. Мужчины внимательно слушали его, и на лице виконта появилось растерянное выражение, он явно был шокирован чем-то. Господи… что я натворила…

Конец счастливый у истории моей,

Иначе я не пел бы эту песню.

Но мне порой бывает интереснооо:

Встречались вам герои наших дней?

Как, вы — один из них? какое совпаденьеее!

Ну, что ж, вперед, мой доблестный герой,

В ближайшее пивное заведеньееее…

И хочется одно сказать: Аой!

Мне хотелось сказать что-нибудь посерьезнее, и я сказала, правда мысленно.

Глава 8

Посиделки, наконец, закончились, но незаметно уйти мне не удалось. Как только мы с Риви собрались удалиться в свои покои, подошел слуга и тихо сказал, что в малом зале нас ждет отец.

Сестра испуганно посмотрела на меня и схватила за руку.

— Что-то происходит, я чувствую это…

— Погоди, не нервничай, — попыталась я успокоить ее, хотя сама умирала от страха. — Еще ничего не случилось.

Мы вышли из зала, и пошли по гулкому пустому коридору с высокими стрельчатыми окнами, в которые заглядывал красный закат.

— Это к шторму… — прошептала Риви и, вынырнув из своих тоскливых мыслей, я посмотрела на нее.

— Что? О чем ты говоришь?

— Красный закат предвещает непогоду, — повторила она. — Будто ты этого не знаешь.

— Я просто задумалась и не услышала, что ты сказала, — ответила я, и в этот момент мы остановились возле двойных дверей, по бокам которых в железных подставках висели факелы. На сводчатом потолке виднелись следы копоти, и я представила, сколько здесь дыма, когда их зажигали.

— Отец никак не может отказаться от этих проклятых факелов, — Риви словно прочла мои мысли. — Вечером здесь нечем дышать…

Мы стояли у дверей, не решаясь войти, и каждая из нас предчувствовала, что за ними нас ждет нечто совершенно неожиданное и вряд ли приятное.

Риви медленно подняла руку и, постучав, побледнела, что сразу бросилось мне в глаза. Бедняжка…

— Войдите! — услышали мы голос виконта, и сестра со скрипом отворила тяжелую створку.

— Вместе и до конца? — шепнула она, посмотрев на меня через плечо, и я кивнула.