Лунное искушение

— Матерь божья. — Гейб потрясенно и с благоговением смотрел на брата, будто увидел его впервые за много лет. — Ты был с ней, чтобы защищать…

— Я был с ней, потому что я так решил. А теперь решил разорвать отношения. Все просто.

Гейб медленно покачал головой. Когда они были младше, Дев всегда принимал на себя наказания, когда у братьев возникали проблемы. Он всегда выступал на стороне отца, и часто Гейб спрашивал себя, почему, ведь этот человек не был добр к Деву. Гейб задавался этим вопросом до тех пор, пока не повзрослел и не понял, что Дев делал это по собственной воле.

Это сдерживало Лоуренса от того, чтобы обращать слишком много внимания на Гейба, Люциана, Мадлен. Таким способом Дев защищал их.

И он по-прежнему делал это. Боже.

Гейб вздохнул.

— Не верю, что с разрывом все закончится. Думаешь, Сабрина воспримет его спокойно?

— Воспримет. — Он пристально посмотрел в свой бокал. — Я могу быть очень убедительным.

Гейб внимательно посмотрел на брата.

— Иногда ты пугаешь меня.

Мелькнула редкая искренняя улыбка.

— Иногда я сам себя пугаю. — Гейб удивился. — Кстати, — сказал Дев, делая глоток, — что ты собираешься делать с Никки?

Перемена темы стала неожиданностью.

— Ты о чем?

— Ты знаешь, о чем.

Гейб прищурился.

— Как я и сказал в прошлый раз, не стану это обсуждать.

Дев пожал плечами.

— Надеялся, ты подумаешь о возможных осложнениях, связанных с вашими развивающимися отношениями. Она почти на десять лет тебя младше, только что окончила колледж и работает на нашу семью.

— Я подумал об этом, Дев.

— Знаю, что уже говорил это раньше, но повторение не помешает. Как считаешь, что произойдет, если Ротшильды решат судиться за право опеки? — спросил он. — Ты и твоя двадцатиоднолетняя подружка. Уверен, судье это не покажется идеальным вариантом.

— Ник, может, и младше меня на десять лет, но она ответственный, зрелый человек, и ее поступки более взвешенные, чем у половины из нас, — сказал он, чувствуя досаду на себя за то, что так облажался. — Вильям мой сын. Хотел бы я посмотреть на того судью, который пойдет против меня, если дело дойдет до этого.

Дев провел пальцем по краю бокала.

— Значит, мы сделаем все, чтобы до этого не дошло.

Гейб взглянул на Дева.

— Я без вопросов доверю Ник Вильяма. — Как только эти слова сорвались с губ, он понял, что говорит правду. Это была горькая пилюля, учитывая, что осознание факта пришло слишком поздно и уже ничего не стоило.

Гейб снова причинил ей боль, но на этот раз знал, что раны от того, что он сказал и чего не сказал, глубже, чем от случившегося четыре года назад.

— Стоило ожидать, что в конце концов она заполучит тебя в свои коготки. — Слабая, невеселая улыбка появилась на лице Дева. — Если бы только Лоуренс дожил до того, чтобы увидеть это.

— Не знаю, как на это реагировать.

— Он бы много чего сказал.

— Вероятно.

— Вот только он бы не ограничился одними словами, — продолжил Дев. — Почему ты думаешь, мне не нравилось, что малышка Никки бегала тут в своих гребаных купальниках? Не из-за тебя. — Желваки заиграли под его скулами. — Из-за отца.

Ничто не могло поразить Гейба сильнее.

— Что?

— Ты никогда не замечал, как он смотрит на нее? — Его губы скривились от отвращения. — А я замечал. Я видел это.

Гейб моргнул.

— О чем ты?

Дев молчал долгое мгновение.

— Ты не знал его, Гейб, так, как я. Только мне было известно, на что был способен этот гребаный ублюдок. Что ему сходило с рук.

Все в нем оцепенело, когда Гейб вытаращился на брата.

— Он… — Гейб оборвал сам себя. Нет. Ник упомянула бы что-нибудь, особенно после того, как он рассказал ей об Эмме. Но это не успокоило его, учитывая то, что о Паркере и о случае в раздевалке она ему тоже не рассказывала, пока он не спросил. — Что сделал этот подонок?

— Лучше спросить, чего он не делал. — Дев опрокинул оставшееся содержимое бокала. — Думаю, я никогда не был счастливее, чем в день, когда узнал, что он не мой отец. Что не его гребаная кровь течет во мне. — Дев посмотрел на Гейба. — Поверь мне, нам с тобой повезло.

Средний де Винсент вцепился в ручки кресла. Что знал Дев? На поверхность всплыл один вопрос, от которого Гейб не смог удержаться.

— Ты его убил?

Дев снова посмотрел на брата, но тот не ответил.

Прошла долгая минута, затем Гейб откинулся на спинку кресла. Пощипывая переносицу, он выругался про себя. Честно говоря, ему не хотелось знать ответ на свой вопрос. Он уже жалел, что спросил.

Гейб положил руку на подлокотник кресла.

— Знаешь, Сабрина ляпнула еще кое-что. Сказала, что опять делает за меня грязную работу. Ума не приложу, что она имела в виду.

Дев напрягся.

— Не думаю…

Дверь кабинета распахнулась настежь, и вошел Люциан. То, что младший брат сделал это, не постучавшись, служило тревожным сигналом. И его бледность не успокаивала.

Интуиция Дева, должно быть, сработала, он наклонился вперед и спросил:

— Я вообще хочу это знать?

Младший брат взглянул на Гейба, медленно качая головой и сжимая в руке телефон.

— Это Никки.