Лунные дороги

Вскоре Аринбасаровы уехали в Сталинабад. Город показался Наташе воплощением архитектурного изящества — двух-трехэтажные здания, украшенные лепными изысками. В полковой канцелярии им освободили десятиметровую комнатку, где на ночь ставилось четыре раскладушки, дети спали валетиком, сплошь раскладушки — ходить негде. Питались в солдатской столовой.

Однажды Наталья сильно отравилась. Мама понесла ее в больницу. Девочку мутило от каждого маминого шага. Повар Хасан, крича, бежал за ними: «Я не виноват!». Наталья долго болела, худела, ее тельце выпирало косточками. И вдруг в ней открылся дар ясновиденья, она могла предсказать погоду, могла угадать, кто выиграет в карты. Конечно же, скоро стала извлекать из дара выгоду, когда ребята что-то делали не по ее, девочка грозно шипела: «Вот, наколдую, чтобы у тебя было десять детей. Что ты с ними будешь делать? Как ты их будешь растить?». И ребята верили. Уважали.

Для Наташи рождение десяти детей казалось самым страшным наказанием. Она видела, как тяжело ее родителям — постоянные переезды в грязных поездах, таскание горшков, тюков, жизнь в казарменных условиях. Какое было счастье, когда они получили двухкомнатную квартиру!

Когда семья ехала в Сталинабад, им предназначалась квартира. По приезде дверь им открыла женщина с грудным ребенком, еще двое маленьких детей за ее спиной создавали слезливую атмосферу. Мама предъявила ей ордер: «Эта квартира наша». Женщина страшно расплакалась и наотрез отказалась освободить квартиру. Мария Константиновна не стала выгонять, понимая ее ужас. Аринбасаровым пришлось прожить еще четыре месяца в десятиметровой комнате, дожидаясь сдачи нового дома, где им обещали двухкомнатную квартиру. Когда дом еще не был сдан, Наташины родители через окошко (квартира была на первом этаже) поместили туда солдата с автоматом, чтобы он охранял их будущее жилье.

И вот, наконец, они вселились. В доме еще не подключили электричество, не было воды. Так было удивительно — на кухне есть кран, прямо в квартиру подается вода, есть ванная, где можно мыться.

В Сталинабаде они прожили два года. Недалеко от их дома находился кинотеатр «Ватан». Там они смотрели по десять, пятнадцать раз фильм с Марлен Дитрих «Свидетель обвинения». Суфлировали актерам. Эта невероятная актриса заворожила Наталью, было что-то несбыточное в ее лице, пластике, холодной страстности. Впервые, когда Наташа ее увидела в «простынном» кинотеатрике в Байрам — Али, она заскулила от восхищения. Показывали «Голубого ангела», потом долго Наталья скрещивала ножки, пытаясь придать им великолепие ног Марлен Дитрих.

Отец служил в кавалерийском полку, часто приезжал домой на лошади. Дети им страшно гордились, Утевле Туремуратович — советский офицер с лицом хана! Иногда папа катал детей верхом — блаженство сидеть на коне рядом с отцом. От него пахло свежестью, кожаной портупеей и шипром. Наташа очень любила нюхать папину офицерскую фуражку — это был совершенно особенный и удивительно родной запах.

Первая влюбленность! Наталья выбрала в объекты своего обожания отцовского шофера. Володя — симпатичный молодой человек с родинкой на щеке. Он был водителем у папы еще в Туркмении. Девочке, конечно же, казалось, что он перевелся в Сталинабад из-за нее. По-другому и быть не могло!

Он часто заходил домой к Аринбасаровым, каждый раз от волнения Наталья начинала икать. Однажды он предложил повезти детей на прогулку в горы. Поехали. Наталья сидела с гордым видом, прямо держа голову — у нее на щеке горел прыщик. Девочка, боясь пошевелиться, проклинала все на свете: «Зачем же ты вскочил именно в этот день? Не мог подождать до завтра?». Она любила Володю отчаянно.

Как чудесно жилось им в новой квартире! Марии Константиновне не приходилось дважды просить Наталью почистить кран или раковину. Как можно не хотеть чистить медный кран, эмалированную, белоснежную раковину! Наташа драила кран мелом, он начинал сверкать, как золотой. И чем больше мама ее похваливала, тем больше она старалась. В ванной стояла высокая колонка. В банные дни ее топили дровами, как печку. Дрова клали вниз, вода грелась, одним баком надо вымыть всю семью. Всю зиму в коридоре хранились аккуратно сложенные дрова. За дровами стояли ящики со стружкой. В стружке прятались яблоки — зимний запас. Каждый день детям выдавалось по яблочку, и на подоконнике они находили пять одинаковых кучек конфет. Никто никогда не посмел стащить конфетку из чужой горки. Наталья сладости не любила, и ребята знали, что она будет раздавать свою сладкую долю. Кто же будет счастливчик?