Читаем Лунный бог полностью

Из этих яиц и из яиц других птиц, а также змей, на свет появлялись птенцы и маленькие змейки. Повсюду, где люди находили яйца, со временем появлялись новые существа. Этим объясняется верование египтян в то, что бог возник из яйца, лежавшего в болоте. Греки считали, что Леда снесла яйцо, из которого появились Елена и двое близнецов. Здесь проявляются связи земного и небесного начал: полная луна также воспринималась древними людьми как яйцо, которое исчезало и снова появлялось и из которого выходили живые существа. Еще одно учение о воскресении! В доисторическую эпоху у нубийцев был обычай класть яйцо в могилу умершего. Значительно позже египтяне вкладывали яйцо во внутренний гроб, где лежала мумия.

Доисторический глиняный сосуд, найденный в Испании, с изображением оленя с рогами в виде дерева

Египетские жрецы считали серьезным преступлением не только попытку съесть яйцо, но даже разбить его. В пасхальных обрядах современной Европы яйцо связано с пасхальным, или лунным, зайцем. В иудейскую и западнохристианскую пасхальную ночь на небе сияет полная луна, напоминающая яйцо. Часто и самого Иисуса Христа изображают в овале, имеющем форму яйца, причем голову Иисуса окружает нимб яйцевидной формы.

К христианским пасхальным обрядам принадлежит освящение веток растений (вербы и др.). Ветки, считающиеся ветвями небесного древа, закапывали в землю вместе с пасхальными яйцами или их скорлупой, что должно было придать почве плодородие. Однако первоначально этот обряд связывали только с небесными явлениями. Поэтому на священное яйцо было наложено табу. Его нельзя было разбивать, и человеку пришлось искать новую посуду для питья.

Яйцевидные сосуды

Со временем люди научились изготовлять из ила и глины сосуды, по форме напоминавшие яичную скорлупу. Их высушивали на солнце, пока они не затвердевали, а затем обжигали. Такие весьма неустойчивые сосуды, лишенные ручек (что говорит о их происхождении от яйца), были найдены в древнейших культурных слоях на огромном пространстве от Северной Европы до Африки и Азии.

Чтобы придать устойчивость яйцевидным сосудам, человек придумал для них подставки — треножники, но не попытался изменить форму посуды. Яйцевидная глиняная посуда изготовлялась для культовых целей еще долго после того, как в домашний обиход прочно вошли устойчивые сосуды, близкие по форме современным кружкам и стаканам.

По аналогии с яйцом теперь и глиняная посуда считалась священной. Еще в древней Греции запрещалось принимать пищу или пить из сосудов, не освященных жрецами. Одновременно возникла связь между глиняным сосудом и человеческим черепом. В гончарных мастерских греки помещали над печью изображение головы Горгоны.

Естественно, что жители Южного полушария, глубоко впитавшие лунную религию, культуры черепа, яйца и посуды, представляли себе луну, плоский серп которой сверкал на небе, в виде чаши, миски или другого сосуда, чью роль когда-то выполняла яичная скорлупа. Так как луна меняет свою форму, то она представлялась им то в виде полной чаши, то пустой. Германцы очень долго верили, что чаша наполняется медом. Жители Индии говорили о Соме — чаше богов, которую опустошают и наполняют вновь.

Некоторые пророки Израиля говорили о чаше скорби и страданий, которую приходится испить[231]. Ибо когда луна-чаша появляется на небе в форме серпа, то ее смертный час близок. Поэтому, когда Иисус Христос был схвачен римскими воинами в Гефсиманском саду, он вознес такую молитву: «Отче мой! Если возможно, да минует меня чаша сия; впрочем не как я хочу, но как Ты»[232].

Блюдо, сосуд, чаша святого Грааля по своей форме имели сходство с рогом быка. Рог до сих пор почитается и даже используется на пиршествах.

Но луна походила не только на рог и блюдо, но также и на отрубленную человеческую голову. Не было ничего более естественного, чем превратить человеческую голову в сосуд для питья.

Чаши-черепа

Как сделать из человеческого черепа чашу? Геродот в V веке до н. э. так описывал обычаи скифов придунайских и причерноморских областей: «…С головами врагов, не всех, впрочем, но ненавистнейших, скифы обращаются так: все они отпиливают ту часть головы, что пониже бровей, и потом вычищают череп изнутри; если скиф — человек бедный, он только обтягивает череп снаружи сырой бычьей кожей и в таком виде пользуется им; если он богат, то, обтянувши череп кожей, покрывает его внутри золотом и употребляет вместо чаши»[233]. Эти обычаи, смягченные уже в соответствии с условиями V века до н. э., поражают тем, что и богатые, и бедные обтягивали бычьей кожей черепа, применявшиеся для питья. Это показывает, что и человеческий череп тесно ассоциировался в представлениях людей с лунным диском, имеющим рога. Подобного рода позолоченные и посеребренные чаши часто встречались в Европе. Ими пользовались не только северные германцы, но и лангобарды.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
Гражданская война. Генеральная репетиция демократии
Гражданская война. Генеральная репетиция демократии

Гражданская РІРѕР№на в Р оссии полна парадоксов. До СЃРёС… пор нет согласия даже по вопросу, когда она началась и когда закончилась. Не вполне понятно, кто с кем воевал: красные, белые, эсеры, анархисты разных направлений, национальные сепаратисты, не говоря СѓР¶ о полных экзотах вроде барона Унгерна. Плюс еще иностранные интервенты, у каждого из которых имелись СЃРІРѕРё собственные цели. Фронтов как таковых не существовало. Полки часто имели численность меньше батальона. Армии возникали ниоткуда. Командиры, отдавая приказ, не были уверены, как его выполнят и выполнят ли вообще, будет ли та или иная часть сражаться или взбунтуется, а то и вовсе перебежит на сторону противника.Алексей Щербаков сознательно избегает РїРѕРґСЂРѕР±ного описания бесчисленных боев и различных статистических выкладок. Р'СЃРµ это уже сделано другими авторами. Его цель — дать ответ на вопрос, который до СЃРёС… пор волнует историков: почему обстоятельства сложились в пользу большевиков? Р

Алексей Юрьевич Щербаков

Военная документалистика и аналитика / История / Образование и наука