Лунный дракон и Речная волчица (ЛП)

— Я… Я сама этого хочу, — наконец, определилась Санса. — Мама… Я видела, как хорошо она управляет Винтерфеллом. И видела, с какой любовью и заботой она растила нас. Как она поддерживала отца в любых его начинаниях. И я хочу стать такой же, как она. Хочу делать все, что она сделала для нас. Скажите… Это ведь не кажется вам скучным? Или неправильным? И точка зрения Арьи кажется вам более верной? А я слишком сосредоточилась на том, чего от меня хотят видеть окружающие?

Криган молча слушал, а затем снова взял ее за руку. И она удивленно приподняла брови от того, насколько прямолинейным был это жест.

— Я не вижу ничего неправильного в вашем желании жить так. И я клянусь помогать вам в этом. И сделаю даже больше, если вы того пожелаете.

Его мрачное лицо выражало глубокую, подлинную искренность. А она могла лишь молча смотреть в его глаза, не в силах сказать ни слова.

— Ладно, — из оцепенения ее выдернул голос входящего в богорощу Джона. — Если вы закончили… Может, продолжим экскурсию?

У нее было еще много вопросов к Кригану, но дальше они просто вели легкую светскую беседу, не затрагивая серьезных тем.

Конечно, ее суженый не был идеалом. Он всегда сохранял суровое и холодное выражение лица и лучшим способом вскрыть этот лед были разговоры о войне или особо кровавых исторических событиях, после чего он выдавал пространные монологи о том, что успел вычитать по той или иной теме. Еще одной его слабостью было оружие — они не успели закончить прогулку по замку, а он уже вызвал Джона на тренировочный поединок. Не укрылось от глаз Сансы и его, мягко говоря, напряженное отношение с собственным отцом, которое проявлялось каждый раз, когда в разговоре всплывало имя короля.

Но все это было сущими пустяками, особенно на фоне тех жутких домыслов, которых она придерживалась раньше. И история о первой любви… Она не сомневалась в том, что он ей не солгал. Но кем она была? Не бросит ли это несмываемую тень на их будущую семью? Как только момент романтической близости, возникший в самом конце их пребывания в богороще, угас, эти мысли стали донимать ее с новой силой. Но даже они не вызывали у нее желания расторгнуть помолвку. Все, что ей сейчас было нужно — это немного времени, чтобы принять это и сблизиться с Криганом настолько, чтобы он рассказал ей больше.

Любую шероховатость со временем можно сгладить, к любому человеку можно притереться. Со временем она научится управлять своим мужем.

Мама, должно быть, поняла ее мысли. И отозвала в свои покои.

— Ты, я смотрю, очень спокойна, — начала она, глядя на дочь с легким опасением. — Джон сказал, что вы с принцем… уединились в богороще.

Санса покраснела от смущения.

— Мама! Джон опять все приукрасил. Мы просто остановились поговорить.

— О чем? — настаивала Кейтилин.

— Друг о друге. Я узнала, что он чтит Старых богов, так что…

— Это правда? О, Семеро… Король не говорил…

— Мама, — улыбнулась Санса. — Уж от тебя-то я не ожидала услышать того, что не стоит брать в мужья поклонника Старых богов…

Мать открыла было рот, но потом передумала и успокоилась.

— Как я уже говорила, — продолжала Санса, — он чтит Старых богов, поэтому мы и остановились у сердцедрева, где он не мог солгать, поскольку его вера это запрещает.

— Хм… Умный ход, как мне кажется, так ты больше сможешь ему доверять.

— Вообще-то это он сам предложил, мама. Он сам хотел, чтобы я доверилась его словам, и позволил мне задавать любые вопросы.

Мама, кажется, не слишком верила в искренность слов Кригана, но все же спросила.

— И что ты узнала?

— Он, — Санса позволила себе скромную улыбку. — Он честный, мама. Да, жесткий и, можно даже сказать, грубый, но открытый и честный. Он не стремится к власти любой ценой, он мечтает стать рыцарем на службе своего брата и уже готовится к этому.

— Он сказал тебе, что не хочет стать королем?

— Не хочет. Он любит своего брата, это очевидно. И готов служить ему верой и правдой. Хотя если заикнуться при нем о какой-то войне, он может начать говорить без остановки про такие вещи…

— Во как, — по тону Кейтилин было видно, что она совсем не разделяет убеждения дочери. — А что насчет других слухов? О его распутности, например?

— Бастардов у него нет. У него были любовные связи, как минимум, с одной женщиной, но она была не распутницей, а той, кого он искренне любил и хотел взять в жены. Но король не одобрил этого брака и они расстались, а потом она вышла замуж.

— И кем она была?

— Он не сказал. Попросил не спрашивать об этом и я не стала, потому что видела, что ему все еще больно об этом вспоминать. Возможно, если мы сблизимся, он скажет мне ее имя… Я постараюсь не нажимать слишком сильно, чтобы не оттолкнуть его от себя.

— Я обязательно с этим разберусь, Санса. Ты должна знать, кто может быть твоей соперницей, чтобы держать мужа в узде и подальше от нее.

— Мама, она замужем! — настаивала Санса. Ей казалось, что этого аргумента должно быть достаточно, чтобы мама перестала видеть в бывшей любви Кригана смертельную угрозу. — И он тоже скоро будет женат…