Лунный принц

Я сжал челюсть, удерживая бранные слова. Неприятно разочаровываться в людях. А также в собственном убеждении, что умею в них разбираться.

– Увидишь. Конечно, увидишь. То, что твоё, то твоё. Всё по справедливости. Адвокаты решат нашу маленькую проблемку. Но, сделай милость, впредь материальные вопросы решай через меня. Мы оба прекрасно знаем, кто по-настоящему заведует активами.

– Верно. Кое-что не меняется. Столь низменная материя, как презренный металл, не должна касаться столь возвышенных существ, как наши женщины.

– Я понял и оценил твою иронию. А ты, будь добр, исполни мою просьбу. И сделай мне небольшое одолжение – постарайся пореже попадаться мне на глаза. Кажется, близкородственных отношений между нами не выйдет.

– Это стало понятно с первого раза.

– Что?

– Первой встречи – я хотел сказать. Альберт, подожди! Ты уже уходишь.

– Я сказал всё, что хотел.

– Как погляжу, ты мастер вести диалоги?

Отчего-то я не мог без горечи даже смотреть на него. Ничего не мог поделать с ощущением того, что меня предали и обманули.

Мне было сложно бороться с тем, что меня тянуло к нему – ни как к любовнику (слава богу), мне не хватало его общества, я желал духовной близости, общности, дружеского союза. Та ночь, что была у нас однажды, была лишь эпизодом, проскользнувшим, как сон. Я искренне жалел о случившемся, поскольку некоторым отношениям лучше не выходить за рамки дружеских.

Я знаю, это глупо – мы едва знакомы. Мы не были друзьями. Я его не знал, и он ничем не был мне обязан. Но чувства часто бывают иррациональны и противоречат разуму. Я злился, я был разочарован и расстроен.

– Куда ты так торопишься? Уйти всегда успеешь.

Он правда пытается меня удержать?

– Ради чего оставаться.

– Ты считаешь, что я тебя обидела. Останься и прими мои извинения. Хочешь, чтобы я объяснил, зачем мне деньги?

– Да дело не в деньгах!

– Я понял, в чём дело, – спокойно и твёрдо перебил он меня. – И я тоже хочу, чтобы ты понял меня. И да, ты прав – самому они мне мало нужны. Как и всё, что сейчас меня окружает. Эта жизнь – не моя жизнь. И я вовсе не планирую в ней надолго задерживаться. Когда ты не ценишь себя, не ценишь летящие мгновения, легко перестать ценить других людей и, нечаянно, причинить им боль. В последнем я хорош.

Он сел на один из многочисленных белых диванов, расставленных по огромному холлу. Жестом предлагая мне последовать своему примеру.

– Деньги – эта моя страховка для одного человека. И, в случае, если я не смогу довести это дело до конца, сделай одолжение – возьми это на себя?

Я нахмурился. Мне не нравился его тон.

Я не люблю, когда легко говорят о смерти. Смерть не бывает лёгкой. Особенно у таких, как мы. Нет, пока он упоминал её только вскользь. И всё же я ощущал её леденящее, морозное дыхание.

– Я не совсем тебя понимаю.

– Я разъясню, – он снова повертел стакан с бренди, поворачивая то в одну, то в другую сторону, в задумчивости наблюдая, как жидкость плещется, ударяясь о прозрачные стенки. – Я бросил вызов Кингу.

Нельзя сказать, чтобы я был удивлён. Эллиндж был не мал, но всё же недостаточно велик для того, чтобы две такие личности, как Рэй и Ральф не встретились, не притянулись и не пересеклись друг с другом как-то иначе.

– Зачем? Так скучно стало жить? Не чем было больше развлечься? Или ты пытаешься этим что-то кому-то доказать?

– Основная причина по которой я это сделал – его дочь Сандра.

Я едва не подавился словами, которые уже вот-вот готовы были сорваться с моего языка. Не знаю, чего я ожидал. Слов о противостоянии, о бессмысленности и глупости существования, о… да о чём угодно.

– Сандра?

– Да, Сандра, – откинул он волосы со лба с лёгким раздражением.

– И что с Сандрой? Как ты бросил ему вызов.

– Я готов стать его игрушкой на его условиях. Я она – мой ценный приз.

– Ты с ума сошёл? Это даже звучит как бред. Я знаю Рэя, и… мне кажется, он с тобой уже сыграл свою партию.

– Игры бывают разными. Если он заставит меня кричать от боли, я проиграю. Но на самом деле этого не случится.

– Ты не знаешь Рэя, – мрачно сообщил я.

Естественно, нисколько не обрадовавшись доставшемуся мне признанию.

– Я знаю себя. По условиям, если ему не удастся меня расколоть, он отпустит свою дочь и перестанем её контролировать.

– Ты думаешь, он сдержит слово.

– Уверен. Он – жесток, но у него есть определённое чувство чести. Ведь он один из нас. Вопрос лишь в том, что кричать я не буду, но выживу ли?..

Я непроизвольно дёрнулся, скривившись. Господи! Как же я всё это ненавижу. Эти игры, эти пари, эту кровь и боль. На саморазрушение дорогих людей глядеть всегда больно.

– Когда он её отпустит, Сандра может оказаться некуда идти. Я хочу, чтобы у неё всё было хорошо.

– И твои деньги обеспечат ей прекрасную жизнь? – я не мог удержаться от иронии.

– Всё верно. Если со мной что-то случится, дай слово, что проследишь, и они поступят на её счета?

– Звучит всё безумнее и безумнее. С чего тебя вообще вдруг озаботила её судьба?

– Я люблю её.

Финиш!

Наверное, в этот момент я уронил челюсть на пол.