Lurk (СИ)

Лидия вновь прогнулась в позвоночнике, быстро опираясь на предплечья, чтобы не упасть. Ее тактильные рецепторы приобрели новую мощь — и простыни под пальцами воспринимались совершенно иначе. Девушка ощущала, насколько приятна ткань на ощупь. Она сжала кулаки, проводя острыми ноготками по простыни и мимолетно сожалея о том, что не может сжать ее в кулаке, как часть показывают в фильмах. Но все эти мимолетные мысли тут же будто рассыпались, когда Лидия ощутила сильную и такую чувственную хватку на своих бедрах. Она раздвинула ноги еще шире, животом практически касаясь простыней, что вызывало в ней целую волну новых ощущений, столь сильных и быстро сменяющихся, что в их водовороте Лидия просто-напросто терялась. Она вскинула голову вверх, делая глубокий вдох и издавая громкий стон при выдохе. Волосы скользили по обнаженным плечам, по спине. Его руки были на ее талии, на ее бедрах, на ее ногах. Лидия ощущала каждый толчок, который причинял кратковременную боль, за которым шла волна наслаждения, чуть более продолжительная, но вновь прерываемая очередным спазмом боли. Такой контраст был непонятен Лидии, и она не знала, испытывал ли его ее партнер, но это придавало их сношениям особый терпкий привкус. Особые ощущения, которые наслаивались на ощущения от фрикций.

Это было что-то новое, что-то невообразимое. Мысли совершенно отключились — генерировали лишь эмоции, чувства. Это было и недоумение от того, насколько этот секс был хорош, это было наслаждение процессом, даже страх, который легко переплетался с приятными спазмами, охватывающими все тело. Дыхание сбилось, но слилось в унисон с дыханием партнера. И вообще, вся эта ночь, эта комната и этот секс — все казалось слишком-слишком правильным, словно так и должно было быть. Поэтому Лидия испытывала не только физическое удовлетворение, но и ментальное, словно ее замыслы осуществились, и теперь она может расслабиться, потому что сделала наконец то, чего так долго хотела, но к чему все никак не решалась приступать.

Сделала… что?

Он замедляется, потом хватает девушку за плечи, заставляя приподняться. Она вновь выгибается, чувствует его руки на животе, на своей груди, на своей шее. Она хочет что-то сказать ему, но что — не помнит. Его ладони на ее груди становятся причиной дрожи. Лидия прикусывает губу, а потом ощущает, как болезненная мысль бьет красным светом в сознании.

— Не останавливайся, — слетает с ее уст. Партнер нажимает на поясницу, и девушка снова падает на простыни. «Не останавливайся» кажется банальным и вычурным, но Лидия не могла не сказать этого. Эти слова — как и эта ночь — были правильными.

Все правильно, черт возьми, зачем она это так долго отрицала.

Она даже не осознает, через сколько секунд он вновь выходит из нее, чтобы поменять позу. Теперь он переворачивает ее на спину и нависает сверху. Лидия обвивает его ногами, ее ногти вонзаются в плечи, и девушка чувствует губы любовника на своей шее. Он прижимается своим животом к ее — тактильная близость увеличивается, и все тело реагирует болезненно-приятной истомой. От фрикций, поцелуев и объятий в душе взрываются гейзеры. И сама Лидия взрывается, потому что чувствует, как тело накрывает приятная волна, как она сокрушает ее и ее любовника, к которому она питает столь сильные чувства. Ей не хочется, чтобы эта ночь заканчивалась. Ей хочется быть с этим человеком каждую ночь, если это возможно. Если не секс, то просто совместного похода в кино будет достаточно.

Хотя секса хочется больше. Лидия боится себе в этом признаться, но и не видит смысла отрицать очевидное. В конце концов, кому еще известно о ее мыслях?

Ответ приходит внезапно. Девушка замирает на вдохе, распахивает глаза и, хватая за плечи парня, отстраняет его. В течение полусекунд ей хочется прижать его обратно, чтобы они продолжили, но потом Лидия осознает — она не помнит, как оказалась в этой незнакомой комнате с ним и как вообще решилась на этот поступок.

Страх сжимает сердце в кулаке. Девушка не может пошевелиться, она смотрит в глаза парня и видит в них не недоумение, чего следовало бы ожидать, а непонимание, почему они остановились. Лидия цепенеет на какие-то мгновения. Ее горло пересыхает, а язык оказывается припаян к небу.

Он вновь опускается, чтобы поцеловать. Этого оказывается достаточно, чтобы Лидия пришла в себя. Приложив последние силы, что у нее были, она вдавила руки в плечи парня, подрываясь и сталкивая любовника с себя.

Когда она открыла глаза, чтобы убедиться, что они больше не на одной постели, то убедилась, что в комнате она совершенно одна. Она одета. Она в своей собственной кровати. Это был сон. Всего лишь сон. Лидия выдохнула и обратно легла на спину. Часы на прикроватной тумбочке показывали половину третьего утра.

4.