Лууч (СИ)

Никто не ответил Яну. КерукЭде, снял со стены знакомый девятиструнный инструмент, про себя я окрестил его девятиструнка, он имел причудливую форму и красивые переплетения структуры дерева. Мы с ХайСыл знали что сейчас, следует молчать. Шаман мне рассказал, что он был выполнен из самшита, и был передан ему от своего учителя, как передавался на протяжении долгих времен от шамана к ученику. Он не имел никакого названия, это был ритуальный жест, передачи силы и знания по прямой линии преемственности и выполнялся, только когда ученик достигал максимального пика могущества, и проявления всех своих скрытых, и врожденных способностей. Он устроил у себя его поудобнее и не начав играть запел на неизвестном мне языке, однако смысл потом дошел до меня через саму музыку.

Ветер с запада, со шквальной силой дует, в мое обветренное временем, лицо.

Ты далеко от меня весенняя призрачная надежда, ты совсем далеко.

Руки опущены в них ремесло, привлечения духов ко мне и к тебе, но мне нелегко.

Но я иду к тебе, а со мной воздушной походкой судьба идет в ногу, призрачно все.

Путь мой не близок, но я приду по нему, как бы трудно, ко мне все не шло.

Пусть сквозь пальцы смерти я пройду, как талая вода пройдет сквозь снег, мягко.

Дождем с небес прольется мой голос, когда я позову тебя из нечего.

Радугой света украсится стезя, тонкой полоской шагов на небе, мне укажет тебя.

Путника забытого под солнцем, но идущего впереди по песку, не боясь солнца огня.

Хранителя сновидений отреченого, от собственного бесконечного сна.

Не знающего тени сомнений, погруженного в бездну холодного осеннего дня.

Найдя не оставлю уже никогда, полотном ночи укрою и сберегу тепло твое и тебя.

Шаман закончил петь, а его пальцы некоторое время продолжали перебирать струны, продолжая наигрывать прежний мотив. Нижние две струны были самыми толстыми из всех, когда его пальцы касались их, вся мелодия меняла свое тональное направление, а сквозь пол и воздух я начинал чувствовать сильную вибрацию. Когда шаман закончил играть совсем и повесил обратно девятиструнку, ХайСыл вышел, а вернулся уже с подносом, с четырьмя пиалами наполненными подобием десерта. Попробовав его, я догадался, что это мороженое, только приготовленное невесть из чего, объединяло этот десерт с оригинальным мороженным которое знаю я, то что они оба побывали длительное время при минусовой температуре. Надо будет узнать у ХайСыл, где это у них тут ледник имеется, на всякий случай.

— За окном близится закат, пора тебя Ян отправиться к Молесу, хорошенько выспаться и собираться в дорогу и вам кстати тоже. — Последнее шаман адресовал нам, своим ученикам. — Завтра. Завтра, настанет лучший день, чтобы отправиться домой.

Сотрудника проводил ХайСыл, я ждал его, в нашей, привычной комнате, где мы собирались перед очередным путешествием. На этот раз, ХайСыл долго спрашивал меня о том какие у нас там места, в моем мире, на что больше похожи города, в какое время года мы попадем, какая будет преобладающая цветовая палитра и прочее. Исходя из всего этого он, долго подбирал нам одеяние, подошедшее под такое описание лучшим образом. Остановились на самохватах бежевого цвета, в мелкие, но очень размытые, темно-серые пятна, со смешивающимися в них кляксами цвета полыни. Были на нем еще цветовые пятна, но другой удобоваримой характеристике, они не поддавались. Одели, подошли как нельзя лучше, я сразу представил нас разгуливающих по центру города в этих нарядах, ничего прямо выраженного и заурядного, очень даже тусклые цвета, ни привлекающие особо ни какого внимания и сам покрой делает их похожими на подобие оригинальных спортивно-туристических костюмов. Свои разношенные сапоги и привычные перчатки я оставил без замены. Из оружия взял свой нож и кинжал, рогатку, стандартный боеприпас к ней, в количестве ста пятидесяти штук. ХайСыл настаивал взять меч, но я переубедил его, мотивируя, что вещь такого рода в моем мире была бы крайностью и излишеством, сразу привлекающая, не нужное к нам, особое внимание. Помимо дублирующего меня снаряжения, напарник взял с собой еще длинную плетку, завязав ее, на подобие обычного пояса, противиться я не стал, она весьма подходила к самохвату, подчеркивая его стройную фигуру.