Львиная западня

Он снова схватился было за телефон, когда загоревшийся экран сообщил ему, что уже начало второго ночи. Звонить уже поздно, но хотя бы сообщение он ей оставить может! Быстро поклацав по сенсорным клавишам, он скинул ей смску с просьбой перезвонить и сунул телефон обратно в куртку.

Сколько раз он уже пожалел, что напал на Настю со своими обвинениями!

Разошлись они хоть и мирно, но довольно тяжело – по крайней мере, для него. Когда Настя предложила развестись, он, вопреки ее ожиданиям, принял это без скандалов. Злость пришла несколько позже, когда до него дошло, что последние несколько месяцев она жила с ним скорее по привычке, нежели по любви.

А он сам ее любил.

Они познакомились, когда он только устраивался на работу в цирк. Поженились спустя полгода, в начале апреля. Он так и не смог ни разу сказать, за что именно ее полюбил. Каким-то образом Насте удавалось сдерживать его буйный нрав, то и дело проявляющийся в его работе. Она постоянно шутила, что собой настоящим он бывает только рядом с тиграми – таким же непредсказуемым, упрямым и опасным, словно хищник на охоте. Дома под ее влиянием он старался стать другим, но получалось плохо: они ссорились из-за его упрямства, он кричал о ее желании его изменить, а она плакала.

После развода они старались держаться друг с другом подчеркнуто вежливо. Их связывала только работа – это он понял, увы, тоже лишь после развода. И своего внутреннего зверя тоже перестал сдерживать после этого. Окружающие вскоре привыкли к мысли, что за два года так и не узнали Игоря Громова по-настоящему, и приспосабливались к нему новому – несговорчивому и вспыльчивому.

Он снова подумал о Лере.

Чувствовал, что она боялась его, почувствовал сразу, как только увидел. В их первую встречу его трудно было не опасаться, да и потом он доверия не внушал – вспомнить только его поведение на допросе. Но все же отчего-то хотелось, чтобы она ему доверяла, безо всякой опаски и домыслов. В том, что она еще не раз появится в цирке, Игорь даже не сомневался. Причиной он считал обыкновенное любопытство – своим характером Лера напоминала ему Киру, когда та только попала к нему пять лет назад. Такая же ершистая, порой неуверенная и чересчур любопытная.

Тревожным сном он забылся лишь на пару часов и ушел на улицу, едва рассвело. Свою «тойоту» оставил под окнами и поехал на метро, где в шесть утра было не так уж много народу. На Площади восстания многие из пассажиров вышли, и, подумав, он последовал за ними, прошел на улицу и свернул на Невский.

Он любил эти улочки, любил старинный дух домов и извечную городскую сырость. Все это наводило на этот город свой лоск, отчего он казался еще более старым и невероятно красивым.

Остановившись на мосту, Игорь долго смотрел на беспокойную воду и бронзовых коней на фоне светлеющего серого неба. Холод понемногу забирался за воротник водолазки, темные тучи на горизонте грозили вскоре пролиться дождем, а он стоял и никак не мог поверить, что все происходящее в его жизни творится на самом деле.

Пешком он прошел дальше, до Дворцовой площади, постоял, глядя на сонных посетителей Эрмитажа, и свернул по набережной к Адмиралтейству. Медный всадник лениво блеснул на тусклом солнце бронзовым боком.

Впервые за пять лет на работу совершенно не хотелось.

В цирке он появился только ближе к полудню, вдоволь нагулявшись и буквально через силу себя заставив. Семеныч встретил его молчаливым удивленным взглядом – в последнее время для старого флегматичного вахтера такое выражение лица стало уже привычным.

- Тебя полиция дожидается, – сообщил он. Игорь безразлично повел плечом.

- Дождалась.

Степан Семеныч проводил его глазами до поворота, покачивая головой и бормоча себе под нос ругательства. Что ж это за чертовщина такая творится, когда одного подозревают без причины, двух других убивают... Как в девяностые вернулись, ей богу! Семеныча от таких мыслей аж передернуло.

По пути Игорь отправил смску Гене. Встречные коллеги глядели на него круглыми глазами и сторонились, изредка кто-то здоровался и тут же уходил. Игорь привык, что все вокруг считают его нелюдимым, но не представлял, что в трудную минуту все сразу от него отвернутся.

Зельницкого он заметил сразу, едва подошел к директорскому кабинет. Стоявшие возле дверей Виктор Василич и дядя Миша о чем-то спорили, следователь наблюдал за ними с ленивым интересом, поглядывая на часы и откровенно скучая.

- Меня ждете, Егор Ильич?

Егор Ильич тут же обернулся. Игорь заметил появившийся в его глазах хитрый блеск – игра начиналась. Оставалось узнать, чьи были правила и как их можно было обойти.

- Угадали.

- Игорь, он с обыском, – заголосил Виктор Василич. – Всю твою гримерку перевернули, и в тигрятнике тоже были, искали ошейники и поводки, забрали почти все...

- Игорь Андреевич, проедемте к нам, – прищурился Зельницкий. – Поговорим.

- В спокойной обстановке, да? – не удержался от колкости Игорь. Мобильник в кармане тонко пропиликал, и он вытянул его на свет. – Ну что ж, давайте. Как раз Геннадий Петрович туда и подъедет.