Львиное логово (СИ)

— Великому царю четырех стран света, повелителю мира, его смиренный сын Ассархаддон выражает почтение и преданность. Государь, армию, что вы мне вручили, я через злые пески провел, не убоявшись. Храбро шел я по местам, где лишь духи пустыни живут. Верблюдов, что поклажу тяжелую несли, зарезать пришлось, чтобы еду получить и воду из животов их. Шатер свой и одежды, сыну повелителя приличествующие, бросил я в песках, дабы воины мои оружие несли. Сам я, как воин царя, свою ношу нес, страданий не выказывая. Воины мои отважные через три десятка дней вышли к Дамаску, где отдых я дал им. В делах провинций беспорядок я пресек жестоко, а виновных покарал. Дамаск, Библ, Тир и Сидон не помышляют более о возмущении. Царя Сарепты, что в безумии своем изгнал наш гарнизон, я, как бунтовщика, казнил. Кожу я приказал с него снять, мастерам искусным обработать и волосом набить. Чучело то по городам возят, дабы устрашить правителей, что лукаво преданность повелителю выражают. Я снова посеял страх ассирийского имени в этих землях. Провинции Самария, Гилеад и Меггидо захвачены были ничтожным князьком иудейским, что жив остался благодаря милости великого царя. Далее мы не пускаем их, все силы невеликие собрав. Все гарнизоны ассирийские я под свою руку взял, а местным царям на судьбу Сарепты указал, страх в них поселив. На средства от податей ваших я осмелился конные отряды нанять из сирийцев и арамеев, ибо и иудей лукавый то же самое делает. Средства большие собрав, тот ничтожный князек арабов призвал с дальнего юга, и наемные отряды египетские. Ашдод, город южный, самой большой опасности подвергается. Наместник ваш отважный, отряды свои ко мне на помощь послав, чернь вооружил и город от приступа иудеев отбил. Дор, что севернее стоит, сделал то же, на Ашдод глядя. Те кисиры, что Ашдод и Дор отдали, бойцов, погибших в песках, заместили мне. Государь великий, Сирия и Финикия в покорности полной, там власть ассирийская незыблема, но Ашдод и Дор удержать надо, и на то я силы свои слабые направлю. Ибо если Ашдод падет, то усилится иудей немыслимо, а правители, что устрашены сейчас, снова обуяны гордыней станут. Если великий царь своего ничтожного сына почтит помощью в десять тысяч бойцов, то Самарию, Гилеад и Меггидо я верну, а Иерусалим разрушу. Мятежный князек же Езекия перед ваши глаза привезен будет, чтобы поступили вы с ним, по справедливости, как вашему величию угодно будет. Не могу умолчать о странном, великий государь. Езекия тот отринул веру отца своего и подпал под пророка иудейского Исайю, что тесть его. Бога племени своего, Яхве, он главным считает, остальных превращая в прислужников его. Старых же богов тех земель — Великого Господина Баала, богиню Аштарт и прочих злыми демонами объявил и за поклонение им карает жестоко. Древний и священный обычай, когда женщины в храме богине служат, блудом объявил, и тех честных женщин побивает камнями, чем возмущение в сердцах подданных поселил. Я, ваш сын недостойный, в том влияние персов усматриваю. Те тоже жрецов старых богов побили. Да и золото с серебром, что ничтожный князек наемникам дает, персидское. А значит это, великий государь, что ту войну против нас персидский князек развязал, чтобы облегчение себе сделать. И на том я, сын ваш почтительный, к стопам вашим припадаю и о помощи прошу, дабы возмущение унять и ничтожного князька иудейского покарать жестоко.

Набу-шар-уцур закончил чтение письма от наследника, почтительно склонив голову.

— Великий государь, все что написано в письме, я подтверждаю. Наместники провинций пишут, что ваш сиятельный сын — истинный лев. После перехода по великой пустыне воины за него в огонь и воду пойдут. Он первым свое добро бросил, чтобы теми верблюдами воинов накормить. Финикийские царьки и сирийские князья голову поднять не могут, потому что участи Сарепты страшатся. Но послать помощь ему мы не сможем. Персы наступление замыслили. И оно уже близко, государь. Я тоже не могу умолчать о странном. По всей стране от севера до юга Двуречья на наши селения отряды налетают, начальников городов лютой смертью казнят и требуют какую-то великую госпожу вернуть. А недавно сам Аншанский демон до предместья Вавилона с большим отрядом дошел и там местную чернь угрозами и деньгами смущал. Он утверждает, что его жену украли, и что она в Вавилоне. Тому, кто жену ему приведет, он талант золота обещал. Вся вавилонская чернь бурлит, государь. Все наемников ищут, что его жену украли, за них тоже огромное вознаграждение обещано. Наши войска перехватить их не успели. Вавилонское войско в походе, а городская стража ворота закрыла и к обороне город стала готовить. Тот отряд на лучших конях был, они за Тигр ушли.

Великий царь слушал Абаракку и медленно наливался кровью.

— Кто посмел? — почти прошипел он. — Теперь я, владыка мира, похитителем женщин стал? Может, завтра мне купцом стать, или ростовщиком? Кто посмел мне такое оскорбление нанести?