Львиное Сердце

Опустившись на каменные плиты пола, коленопреклоненный Маршал молился, прося о двух вещах: о прощении собственных грехов и о том, чтобы Господь просветил его и Молодого Короля, помог им выбрать верный путь. Точнее, с грустью подумал он, наставление требуется Хэлу, ведь он сам, связанный клятвой, пойдет за господином. Даже если это, как следовало из недавних событий, означало примкнуть к мятежу против герцога Ричарда.

Но не все еще было потеряно. Как и его брат Джефри, Молодой Король пока не решил, стоит ли примкнуть к мятежу. Одной из причиной было то, что старания трубадура де Борна не принесли ожидаемых результатов. Лишь немногие представители знати, не считая баронов Лимузена и Перигора, оказались готовы взяться за оружие, и, если верить первоначальным донесениям, их борьба с Ричардом шла не слишком успешно. Но не только этим объяснялась уклончивость Молодого Короля. Прислушиваясь к советам Маршала, при всяком удобном случае старавшегося отговорить его от поддержки бунтовщиков, и опасаясь, что отец поддержит Ричарда, а не их с Джефри, Хэл никак не мог принять окончательное решение.

«Пусть увидит он ошибочность путей своих, – молился Маршал. – Господи, уведи его помыслы от междоусобий и направь к миру и согласию внутри семьи».

В коридоре послышались шаги.

Будучи всегда начеку, Маршал быстро завершил молитву и встал. Шаги остановились у его комнаты, по доскам застучал кулак.

На пороге стоял один из оруженосцев его господина.

– В чем дело? – спросил Маршал.

– Молодой Король желает вас видеть, сэр.

Маршал привык к таким вызовам, означавшим, что его хозяин в подпитии. Горя желанием отвратить Молодого Короля от войны, Уильям натянул сапоги и последовал за оруженосцем. Поблизости от места их назначения тишину нарушили громкие голоса. В душе Маршала зашевелилось беспокойство: Хэл не один. Итак, надежды на успех меньше. Еще это означало, что ночь может выдаться долгой и утомительной.

Войдя, он обнаружил, что Молодой Король бражничает в обществе своих друзей, Балдуина де Бетюна и Симона де Мариско. Присутствовали также д’Икбеф и де Кулонс – эту парочку Уильям винил в распускаемых про него и королеву слухах, и сидеть вместе с ними было невыносимо. Однако выказывать неприязнь к ним не стоило, поэтому Маршал напустил на себя довольный вид.

Только де Мариско и де Бетюн заметили его приход. Трое других вели оживленную беседу; красные щеки и невнятная речь указывали на изрядную степень опьянения.

– Я вам говорю, сир, – громко заявил д’Икбеф, – что ваш брат Ричард свихнулся от власти. Ничто так не радует его, как угнетение своих подданных. Посмотрите, как обошелся он с малолетней наследницей Матильдой, взяв ее под опеку. А по закону обязан был передать ее дядьям, братьям Тайлеферам.

– Ричард всегда отличался своенравием, – пробормотал Молодой Король.

– На девчонку ему, ясное дело, наплевать, сир, – продолжил д’Икбеф. – Он только хочет под предлогом опекунства собирать денежки с ее поместий.

– Неудивительно, что Тайлеферы взбунтовались, – сказал Хэл.

– Надо бы им быть осторожнее, сир, – вставил де Кулонс. – Вашего брата не просто так прозвали принцем-воителем.

Де Бетюн бросил на де Кулонса предупреждающий взгляд, но было уже поздно.

Молодой Король ударил кулаком по столу. Полетели винные брызги.

– Адское пламя! Без вас знаю!

Д’Икбеф, не отличавшийся сообразительностью, осоловело проговорил:

– У двух замков в Лимузене уже срыли стены, сир.

– Ну, это не наша забота, – вмешался де Бетюн.

– Мне до Ричарда дела нет, – отрезал Молодой Король. – Мне и самому доводилось брать замки осадой.

– Вот именно, сир, – добавил де Кулонс, двинув д’Икбефа локтем под ребра. – Вы – умелый военачальник и отважный предводитель. Все желают походить на вас. От битв, в которых вы сражались, содрогнулся мир.

Молодой Король будто и не слышал. Осушив кубок, он грохнул им по столу. Оруженосец бросился к нему с полным кувшином.

– Ричард да Ричард! – вскричал Хэл. – Ну почему все только и говорят, что о моем чертовом братце? Ведь это я – старший сын короля. Это меня должны бояться и уважать.

– Так и есть, сир, – хором подхватили д’Икбеф и де Кулонс, как пара обученных попугаев.

Ничто не доставило бы Маршалу большего удовольствия, чем обозвать их подлизами, но он подавил это желание и принял поданный оруженосцем кубок. Потом сел напротив де Бетюна и де Мариско, по-приятельски кивнув им. Друзья обрадовались его приходу.

– Приветствую, сир, – произнес Маршал громким голосом.

Молодой Король повернулся, улыбка смягчила его кислую мину.

– А, Уильям. Ты пришел.

– Ваше общество, Хэл, доставляет мне удовольствие, как и всегда.

Маршал воздел кубок, не обращая внимания на враждебные взгляды д’Икбефа и де Кулонса.

Молодой Король не замедлил вернуться к теме разговора:

– Мне сообщили, что Ричард вскоре обратится к моему господину отцу за помощью в подавлении мятежа. Нет сомнений, что меня призовут, так же как Джефри.

– И как вы себя поведете, Хэл? – спросил Маршал, гадая, долго ли еще сможет его господин не объявлять, чью сторону он примет.