Львиное Сердце

Мой хозяин был человеком ловким и хорошим лжецом – ведь я из его собственных уст слышал слова о связи Клерво с Анжу. Но признать это означало изобличить себя как негодяя, и он прикинулся несведущим. Мой взгляд перешел с невозмутимого Ричарда на его старшего брата, чье лицо перекосилось от гнева.

– Может, ты и не знал, – заявил Молодой Король. – Но теперь обязан сознаться в своем преступлении.

– Преступлении? Ошибка, не более того, – ответил Ричард. – И нет смысла спорить об этом.

Молодой Король презрительно поджал губы. Джефри поцокал языком.

– Беду не составит труда поправить, – вмешался Генрих. – Передай Клерво под мою опеку, и прекратим думать об этом.

Ричард не ответил.

– Ну же, – обратился к нему Генрих. – Ради согласия в семье.

– Наш господин отец говорит правильно, – заметил Джефри подобострастным тоном.

– Ладно, – сказал Ричард королю. – Клерво твой. Распоряжайся им по своему усмотрению.

– Это было так просто, не правда ли?

Генрих улыбнулся сначала Ричарду, потом старшему сыну.

Молодой Король презрительно хмыкнул, и я подумал: он этого так не оставит. Выражение на лице Джефри, холодное и сосредоточенное, говорило о том же.

– Остается еще вопрос оммажа, папа, – продолжил Молодой Король. – Оммажа, который обязаны принести мне, как твоему наследнику, мои братья.

– Божьи глаза! – воскликнул Генрих. – Твои братья верны.

– Мне хочется, чтобы они снова принесли клятву, если позволишь.

Молодой Король посмотрел на Джефри, тот одобрительно кивнул и впился глазами в Ричарда.

Я заметил, как лежавшие на коленях кисти Ричарда сжались в кулаки. Мгновение спустя он разжал их, но было совершенно ясно, по крайней мере для меня, что это требование его разозлило.

Генрих трудно вздохнул, как работник, уставший от тяжкой ноши, и посмотрел на Ричарда и Джефри.

– Сделайте, как он просит.

Джефри сразу встал и низко поклонился Молодому Королю:

– Охотно приношу тебе оммаж за Бретань, мой господин.

Молодой Король склонил голову:

– Охотно принимаю.

Этот словесный обмен произошел стремительно, и я сразу понял, что он был оговорен заранее. Глянув на Ричарда, я увидел, что и он пришел к такому же выводу. Два его брата, льстецы и обманщики, действовали сообща и стремились загнать моего хозяина в угол.

– Итак? – обратился Молодой Король к Ричарду.

– Ты становишься неразумным, Хэл, – сказал герцог, положив обе ладони на стол. – Я не стану приносить тебе оммаж за Аквитанию, потому что получил ее не от тебя. Я унаследовал ее от нашей матери Алиеноры и держу независимо, по собственному праву. В этом отношении твое положение ничуть не выше моего. С, какой стати я обязан приносить тебе оммаж?

Возглас согласия рвался с моих губ, я усилием воли затолкал его обратно в глотку.

Король спал с лица и как-то вдруг постарел.

Джефри, чтоб его черт побрал, ухмылялся. Джон округлившимся глазами удивленно следил за накалявшимся семейным спором.

– Мне предстоит стать твоим сюзереном, брат, – заявил Молодой Король, щеки у которого раскраснелись от гнева. – И если таково мое требование, ты должен принести оммаж.

Ричард издал громкое презрительное «пфф!».

– Он говорит правильно, – устало произнес Генрих. – Произнеси слова, Ричард.

Джефри эхом повторил реплику отца.

И снова герцог не посмотрел на брата. Взгляд его был направлен только на Генриха.

– Я не стану, папа.

Молодой Король грохнул кулаками по столу так, что зазвенели кубки.

– На зыбкую почву вступаешь ты, брат.

Я следил за ярко-голубыми глазами Ричарда, ставшими хищными, как у разъяренного льва. Они впились в Молодого Короля.

– Это я вступаю на зыбкую почву? – произнес он вкрадчивым тоном, под которым крылась угроза. Потом перевел взгляд на Джефри, и тот слегка побледнел.

Рот Хэла приоткрылся, чтобы выдать резкий ответ, но снова вмешался Генрих.

– Мир, сыновья мои! – воскликнул он и пробормотал едва слышно: – Четверо моих сыновей – словно детеныши орла, и они не перестанут мучить меня до самой смерти.

Повисла гнетущая тишина.

Пока еще не привыкший к спорам и перебранкам при королевском дворе, я понятия не имел, чего ожидать дальше. По моим прикидкам, вот-вот должна была разразиться схватка с Молодым Королем, и я приготовился. Потом, сказав себе, что решения стоит принимать на трезвую голову, отнял руку от эфеса кинжала. Я посмотрел на Филипа, который тоже выглядел растерянным. Затем на Джона де Мандевиля, наверняка не в первый раз наблюдавшего подобное. Он держался невозмутимо и слегка покачал головой, давая мне понять, что до драки не дойдет. Успокоившись, я выдохнул и вдохнул.

– Неужели так трудно поступать правильно? – спросил Генрих у Ричарда. – Признай права Хэла. Этот оммаж нисколько не угрожает тебе. Как трон по праву первородства принадлежит ему, так и власть над Аквитанией – тебе.

– И мои наследники будут вечно править Аквитанией, сир? – воинственно спросил Ричард.

– Как ты, так и они, – заверил его Генрих и перевел взгляд на Молодого Короля.

Тот беззаботно пожал плечами и буркнул:

– Угу.