Львиной Тропой. Пульс (СИ)

Лишь одно лицо так и оставалось для меня неразборчивым, сокрытом в недрах памяти. Девушка в синем. Я знал, что она – дорогой для меня человек, невероятно важный. Настолько, что я готов ради неё смело шагнуть в бездну, но я не мог вспомнить её лица! Я помнил наш танец, помнил тепло её глаз, нежность улыбки. Иногда я злил её и раздражал. Я помнил тот вечер на острове из металла посреди океана. Но всё же я для неё был важен. И я пытался. Раз за разом, но её лицо… Я не мог вспомнить. Неуловимые черты отказывались принимать яснее формы, оставляя мне лишь дымчатую рябь.

Отчаяние начинало охватывать моё нутро, холодить сердце. Я не могу! Я всё равно не могу!

«Вспоминай!»

Мне будто бы отвесили подзатыльник. Голова дёрнулась от ментального шлепка, а мысли, потерявшие контроль, понеслись своим чередом. Вагон поезда и опасность, исходящая от пожилого человека в дорогом костюме. Девушка в синем тут же, она боится, но я смогу её защитить… Дорогие апартаменты дворца. Девушка в синем, снедаемая страхом вжимается в стену, а навстречу нам идут двое: волшебница и её рыцарь в сером плаще. Я не позволю причинить ей вред… Полуразрушенные блоки парящей в воздухе твердыни. Девушка уже не в синем, на ней – боевая форма нашей армии. Она оказалась отрезанной в ходе сражения. Она одна, ей страшно. Не бойся, я уже лечу к тебе… Госпиталь. Её тело на больничной койке. Не бойся, я найду способ тебе помочь… Очертания далёкого скалистого берега, железнодорожные пути, идущие над океаном. Девушка в синем неподвижно лежит на платформе дрезины. Потерпи, вместе мы сможем это преодолеть…

Чёрный пейзаж открытого космоса. Тело в скафандре, дрейфующее по его просторам. Нет… Нет… Я не знаю что делать!... Не знаю как тебе помочь!... Нет! Стекло шлема пошло трещинами. Нет, только не это. Великая Судьба, дай мне сил ей помочь! Подскажи как! Стекло лопнуло, обнажая сокрытое мраком лицо перед смертельным вакуумом.

Я не в силах был больше сопротивляться. Лопнувший экран словно пронзил меня своими осколками, оставляя в груди щемящую боль. Клубящийся над головой мрак обрушился вниз, охватывая меня своими ледяными пальцами, пробирался под кожу, сдавливал сердце и перекрывал дыхание. Я старался. Старался, но не смог. Прости, девушка в синем, но я не смогу сдержать своё слово, я не вернусь назад. Это… Это наше семейное кредо. Обидно… Обидно что именно этот факт из своей жизни я помнил отчётливо хорошо. Почему именно его?...

Тьма забирала меня, всё сильнее сковывая. Пережёвывала, переваривала. Здесь заканчивается мой путь, путь Баламбского Льва. Мои товарищи… Хочется верить что с ними всё хорошо. Я не помнил что с ними стало, но я надеялся что они оказались более удачливы и смогли найти дорогу домой. Просто хотелось в это верить. Мы смогли потушить пламя пожара, но в горящем здании всегда есть риск обвала и кто-то может под него попасть. Эта роль выпала мне… Я не смог. Время и место. Те, с кем хочешь быть. Сколько себя помню, я всегда старался быть один, не подпускал к себе никого, сторонился. Стеснялся. Наверно я просто не успел в полной мере проникнуться спасительным теплом самых светлых чувств. Дружба. Любовь. Я не познал их во всей красе, не распробовал как следует. Попросту не успел привязаться по-настоящему и остался без якоря. И потерялся, нигде и никогда, один, во мраке и отчаянии. Со мной был лишь голос в голове, но даже он утих, оставив меня. Я его не виню. Прощайте, прощайте все. Я был плохим другом, но, наверно, не самым плохим товарищем. Почему-то хотелось так думать…

Пульс... Единственное, что я слышу – это биение моего сердца. Всё медленней, всё слабее. Каждый удар отдаётся эхом в висках. Я умираю. В неизвестной, несуществующей земле, в лапах хищной мглы. Но я не доставлю ей удовольствия, я не опущу веки. Я встречу свой финал с открытыми глазами. Пульс всё слабее...

А моё угасающее сознание уже являло мне самые лестные и обнадёживающие картины. Последняя фантазия. Видение умирающего мозга… Что мрак потускнел, отпуская меня, не смея противиться её воле. Её, девушки в синем. Как идёт она через сторонящийся, боящийся прикоснуться к её телу, туман. Вот она склоняется надо мной, шепчет моё имя. Горячая слеза падает на мою щёку. Всё так натурально, будто бы по-настоящему. Протяни я руку – смогу коснуться её лица. Девушка плачет, зовёт меня, приказывает подняться и встать… Саймон? Саймон говорит? Это какая-то глупая игра, если я не ошибаюсь… Неприятная шутка моего подсознания, неуместная. Портит всю картину.

А рядом с нами суетливо бегает пёс, громко лает. И ещё две фигуры: тёмная тень со светящимися белыми глазами и благородный воин в белых доспехах. Почему-то мне кажется, что не всегда он таким был, но что нас многое связывает.

Развеялся мрак. Чистое ясное небо, белые облака, светящееся солнце. Место… Место, где я должен был быть. Подло… Это подло… Проклятая пустота! Чёртово безвременье! Сволочная пустошь! Тебе не достаточно просто сожрать меня, тебе нужно поиздеваться!