Львы Эльдорадо

Откуда-то изнутри, из глубин сознания, едва различимый голосок благоразумия взывал к нему, умоляя остановиться и со всех ног бежать прочь отсюда. Но Лео уже взбирался по лестнице. Пожав плечами, Тераи снял карабин с предохранителя и последовал за ним. Ступени были истертыми и скользкими, и, придерживаясь скалы, дабы не свалиться в пропасть, он позавидовал той уверенности, с какой поднимался по ним Лео. Наконец он добрался до вырубленной в теле скалы широкой, совершенно ровной площадки, в конце которой зиял вход в пещеру. Лео ждал его, нетерпеливо похлестывая хвостом. Лапрад сделал еще одно усилие и остановился. Этот геометрически правильный вход в пещеру — своего рода портик — не могли вырезать ни современные иухи, ни их предки. Чуть поглубже, там, куда не добивал дождь, известняк был чисто вырезан столь мощными инструментами, что выглядел буквально-таки отполированным.

— Судя по всему, здесь прошлись молекулярной пилой, — проговорил Тераи вслух. — Думаю, Лео, нам нужно быть осторожными. Те, кто построили эту галерею, — они не туземцы с Офира и не земляне. И однако же до сих пор следов других межзвездных странников мы не находили! У некоторых рас, конечно же, есть межпланетные звездолеты, в основном на реактивной тяге, но только мы способны — были способны — преодолевать межзвездные бездны! Да, именно «были способны», так как те, что прорубили этот «портик», опередили нас по меньшей мере на несколько тысячелетий!

Лео зарычал.

— Хочешь пойти дальше? Я тоже. Но это-то меня и беспокоит. Некая сила влечет нас, заставляя забыть о всяческой осторожности, что-то вроде гипноза... Там, в глубине, есть нечто для нас неведомое и, похоже, безумно опасное! Нет, Лео, мы уходим! Вернемся с подмогой и уж тогда...

И тут Тераи ощутил эту неведомую силу. Помимо его воли, ноги сами понесли его в глубь галереи, в темноту. Напрасно он пытался остановиться — мышцы больше его не слушались. Лео уже исчез во мраке. Так Тераи шел несколько минут, включив фонарь — этому неведомая сила мешать не стала, — по галерее, украшенной барельефами, рассмотреть которые он не успевал, но определенно отличными от тех, что он видел в мертвом городе. Затем впереди вдруг забрезжил свет, и он очутился в храме.

Но действительно ли это был храм? Впрочем, в глубине огромного сводчатого зала, ярко освещенного невидимыми источниками, располагалось что-то вроде алтаря, перед которым, опустив голову, уже стоял в центре врезанного в пол красного круга Лео. Едва Тераи вошел в этот круг, ноги его остановились, и он застыл неподвижно с карабином в правой руке и фонарем в левой. Фонарь он сумел выключить, но как только захотел поднять карабин, рука его онемела, словно парализованная.

— Еще не время, Человек Судьбы! — произнес бесстрастный голос, исходивший, казалось, прямо из алтаря.

Тераи не ощутил ни страха, ни даже удивления — он был весь ожидание. Он спокойно ждал, и спокойствие это явно внушила ему та же сила, что и привела сюда.

— Кто вы? Что вам нужно? — всего-то и спросил он.

— Кто я? Это долгая история, которая подходит к концу. Ты вот-вот меня уничтожишь. Наконец освободишь от рабства, которое длится вот уже три тысячи лет! Кто я? Мозг, пленник машины, единственное назначение которой — творить зло, потому что этого пожелали ее хозяева! Хозяева, исчезнувшие давным-давно... Ты освободишь меня еще до заката, но прежде я должен в последний раз совершить зло, ибо у меня нет воли с того проклятого дня, когда в небе моей планеты появились акнеи!

— Какой планеты? Офира?

— Нет. Не той планеты, которую вы называете Офиром. Планеты, которая теперь мертвым шаром катается где-то в пространстве! Возможно, когда-нибудь вы ее обнаружите. Вы еще юная раса, находящаяся в самом начале своего расцвета. Пока ты пересекал галерею, я прочел все в твоем мозгу, и теперь я знаю все, что знаешь ты, знаю, кто ты есть и кем ты станешь. Кем ты станешь, я тебе сейчас расскажу, ибо в этом и заключается отведенная мне роль: приносить несчастье, открывая будущее!

— Открывая будущее? Значит, именно здесь был Макгрегор?

— Да. И еще один представитель твоей расы. Кто — я тебе не скажу; вскоре ты и сам это узнаешь.

— Открывая будущее! Стало быть, все предопределено, и свобода — не более чем мечта!

— Нет! Хотя туземцы Офира и называют это место Храмом Судьбы — для них я некий бог, — свобода существует. Твое будущее зависит только от тебя, ты сам творишь его за счет более или менее самостоятельных решений. Я могу лишь увидеть, что произойдет. Для этого я посылаю в будущее сенсоры, и они следуют там по линии твоей жизни. Представь, что ты мог бы перенестись в будущее и прочесть свою собственную биографию, написанную уже после твоей смерти. Разве это ограничило бы свободу твоих поступков?

— Да, потому что я бы заранее знал все, что собирался бы сделать!