Львы Сицилии. Закат империи

– Понимаю ваше разочарование, но по мне, так чем меньше конкурентов, тем лучше! – восклицает он, залезая в машину. – Хотя, откровенно говоря, я не особо беспокоюсь: мою «Берлие» ни с чем не сравнить! – Он машет механику, чтобы тот убрал руки от цилиндров, газует, и двигатель рычит ему в ответ.

Винченцо согласно кивает, прощается с Бабло и подходит к другой машине. «Гочкис», тридцать пять лошадиных сил, на радиаторе которой написана цифра «2». В ней, склонившись к педалям, сидит женщина, ее черные волосы собраны в пучок. Вдруг легко и непринужденно женщина выпрыгивает из автомобиля и проверяет радиатор, вытирая руки о фартук, надетый поверх платья, доходящего ей до щиколоток. Только спустя несколько минут Винченцо понимает, что это не платье, а очень широкие брюки.

Все участники гонок знают и уважают мадам Мотан Ле Блон и привыкли видеть ее вместе с мужем Юбером Ле Блоном. Уникальная пара, которую объединяет безудержная страсть к машинам.

Но здесь на женщину-механика не могут не обратить внимания.

Так и есть: когда Винченцо подходит к ней, до его ушей долетает фраза на сицилийском, сдобренная ироничным смешком:

– Ого, да эта женщина горбатится, как мужик!

Нахмурившись, Винченцо оборачивается, но уже нельзя понять, кто это произнес. Переведя взгляд на мадам Ле Блон, он видит улыбку на ее лице.

– Я их слышу, даже если не понимаю, – негромко говорит ему она, пожимая плечами. – Красноречивые взгляды не нуждаются в объяснениях. У них не укладывается в голове, как это так – что женщина копается в моторе, вместо того чтобы сидеть дома и заниматься детьми. – Она снимает фартук, надевает платок и завязывает его под подбородком. – Если бы их болтовня сильно мне докучала, я бы давно уже все бросила. Но я так счастлива, что участвую в гонках вместе с мужем, что никто и ничто не помешает мне этим заниматься. Наоборот, скажу вам вот что… – Мадам Ле Блон немного понижает голос, подходит к нему ближе; от нее пахнет потом, машинным маслом и лавандовым мылом. – Я умею водить не хуже, чем он, и даже лучше. Я уже водила паровой автомобиль «Серполле» в Ницце. И это было чудесно.

– Моя жена не боится скорости и действительно прекрасно чувствует машину. Она легко обгонит многих моих знакомых пилотов… – Юбер Ле Блон подходит к жене, кладет руку ей на плечо и нежно целует в щеку.

Винченцо приветствует его и целует руку мадам Ле Блон, думая, что и он не отказался бы посоревноваться с этой дамой.

– Синьор Флорио, мы почти готовы.

Голос принадлежит молодому человеку с густыми бровями и усами и с темными проницательными глазами. Однажды Винченцо в шутку спросил Алессандро Каньо, не кормила ли его, случайно, кормилица моторным маслом вместо молока, так страстно он любит автомобили. Как и Винченцо, ему двадцать три года, и он участвует в гонках уже лет пять, до того поработав механиком и набив руку в автомастерской Луиджи Стореро в Турине, а затем на заводе ФИАТ Джованни Аньелли, у которого он еще и служит личным водителем. Как механик, он участвовал в 1903 году в «гонке смерти» Париж – Мадрид, остановленной в Бордо из-за слишком большого количества аварий, в одной из которых погиб Марсель Рено. В 1904 и 1905 годах он отличился в Кубке Гордона Беннетта, а недавно выиграл престижную горную гонку в Мон-Венту.

– Добрый день, синьор Каньо! Правда, что в Турине про вас сочинили песню?

Каньо смущается.

– На самом деле в ней поется и про Феличе Наццаро, и про Ланчу…

– И про вашу «Италу», так ведь?

– «Итала» сегодня у меня сама будет петь, вот увидите, каким соловьем она зальется, – отвечает Каньо, нахлобучивая берет на голову.

Винченцо громко смеется и машет рукой, прощаясь. Поворачивается к трибунам, ищет глазами Франку и брата. Они остановились вместе с семьями Трабиа и Тригона в «Гранд-отеле Терме» в Термини-Имерезе. В элегантном здании отеля, спроектированном Дамиани Альмейдой, разместились пилоты и высокое палермское общество. Не найдя своих, Винченцо фыркает и качает головой. Они еще не приехали, а ему хотелось перекинуться парой слов хотя бы с Иньяцио, разделить с ним этот момент.

Вдруг среди автомобилей мелькает розовое пятно, оно то появляется, то исчезает в толпе пилотов и механиков. Удивившись, он следит за ним глазами. Только когда пятно останавливается рядом с автомобилем «Берлие» месье Бабло, Винченцо ее узнаёт.

– Аннина! – кричит он.

Анна Аллиата ди Монтереале – для всех просто Аннина – младшая сестра одной из ближайших подруг Франки, Марии Кончетты Ваннуччи, княгини ди Петрулла. Она на два года младше Винченцо, и они знакомы с детства.

Молодая женщина оборачивается, узнаёт его, идет ему навстречу со шляпкой в руке, с раскрасневшимися щеками и горящими от восторга глазами.

– Аннина, ты что здесь делаешь? Ты испачкаешься!

– Подумаешь! Мне так нравятся эти автомобили, здесь так весело! Я тоже хочу купить себе машину! – Она опускает глаза на кружевной обор платья, обрызганный грязью, и на сапожки в масляных пятнах, качает головой. – Но maman говорит, это не для женщин. – Фыркает. – Какие глупости!