Лже-Абсолют

«Стройными рядами» проходила новейшая история, охватившая все аспекты жизни: от политики («Что было бы, если бы американцы не ввели войска в Ирак?») до спорта («Если бы в овертайме финального матча чемпионата мира по хоккею 2008 судья не удалил бы канадца Рика Нэша?»). Москвин «побежал» назад: оказывается, была альтернатива Горбачеву (все равно кончилось бы тем же!) как и «заговор маршалов» против Сталина… А если было бы что-то другое, итог оказался бы лучше?.. Он вспомнил слова Поэтессы об альтернативе Октябрю: политический террор возник на три года раньше. Да что мы за люди такие?!

Он миновал эпохи Наполеона, Петра, Ивана Грозного, правление древних русских князей; промчался мимо Рима времен Цезаря, из глубины веков всплывали Египет, шумеры, аратская цивилизация[21], Городищенская Русь[22]. И вдруг появилась надпись: «Всемирная катастрофа».

У Федора невольно сжалось сердце: он подошел к границе между двумя цивилизациями — новой, в течение которой человечество проделало путь от каменной мотыги до космических ракет и старой… А что все-таки было в той, старой?

И опять он вернулся к «Всемирной катастрофе». Одним нажатием на кнопку он получить ответ на загадку, над которой столько веков билось человечество. Но слишком тяжело ему было узнать о миллионах смертей, гибели городов, стран. Когда-нибудь всемирная катастрофа древности станет специальной темой его исследования.

Но не теперь!

И вновь он отправился в глубь веков: замелькали непривычные названия; события неведомых миров разворачивались перед ним. Федор сообразил, в какую ловушку попал: разве он в состоянии тут сориентироваться? Тени прошлого не воскресить. А ведь когда-то люди, жившие на Земле, как теперь живут нынешние, радовались удачам и страдали от несбывшихся надежд; судьбы их зависели от благородства одних и предательства других; сиюминутные события казались им чрезвычайно важными, они были уверены, что даже потомки будут вспоминать о них как о нечто великом. Как же они ошибались! Ветер истории развеял по свету память о праведниках и грешниках, а от плоти их даже горсти пепла не осталось…

Под кнопкой, которую ему очень хотелось нажать, находилась стрелка, направленная вниз. Но рядом было множество других, под одной из которых похожая стрелка убегала вправо. «Что будет, если нажать на нее?»

Федор рискнул. Мгновенно в помещении поменялся свет: из синего стал фиолетовым. Появились новые надписи: «Альтернативные варианты проникновения в измерение Зандор», «Движение по мирам через тоннели пирамид».

Москвин тут же встрепенулся. Вот что для него особенно важно: проникновение в иные измерения посредством пирамид. Вот куда он должен отправиться! Нет, пока не решился…

Под следующей кнопкой изображен круг. Что здесь? Любопытство — источник грехопадения еще Адама и Евы, вновь сыграло коварную шутку. Он коснулся ее…

Комната в очередной раз поменяла освещение, теперь ее заливал темно-красный свет, надписи пропали, зато раздался звук, напоминающий завывание полицейской сирены. Федор вновь нажал на кнопку — завывание усилилось, стало многоголосым. Москвин словно очутился в музыкальной комнате[23]. Какое-то время он терпел, но потом звуки сделались невыносимыми. Это были особые звуки, не похожие ни на что. Они разрушали его личность, уничтожали волю; вспышки ламп порождали иллюзию, что все пространство вокруг Федора залито кровью.

Он не выдержал, с криком: «Хватит!», принялся нажимать на все кнопки подряд. Наконец, жуткие звуки прекратились, стало тихо-тихо, только тишина эта еще невыносимей. Комната погрузилась в черноту, все точно умерло…

Сплошная чернота без единого просвета, нет даже редких всполохов, как у окружающего лабораторию пространства. Пропади пропадом все эти невероятные истины, сумасшедшие теории!.. Сбывались худшие предчувствия Федора: он подопытный, над ним ставят чудовищный эксперимент.

Глава 17 В исходной точке

К счастью, в сводящей с ума тишине раздался голос Поэтессы, и тот час вспыхнул свет…

— Я тут натворил, — пробормотал Федор, — нажал не на ту кнопку, произошла авария.

— Да, не на ту, — подтвердила Поэтесса. — Но никакой аварии. Система налаживается автоматически. Как вы?

— Отлично! — Федор никогда бы не признался, что был по-настоящему напуган. Лишь добавил. — Хорошо, что вы быстро вернулись.

— Я бы не сказала, что быстро. Наоборот, задержалась, дел было невпроворот. Время там, за пределами базы и здесь немного разнится. Где вы «побывали»?.. По глазам вижу, что нигде?!

— Столько всего! Признаться, даже растерялся.

— Да, тут накоплено немало материала.

Федор заметил, как по лицу Поэтессы разливалась тень глубокого неудовольствия, перешедшего в полнейшую холодность.

— У вас проблемы? — рискнул спросить Москвин.

— К сожалению!.. Но не будем об этом! Мне опять в голову пришли стихи, что неудивительно, ведь в вашем мире я Поэтесса. Послушайте: