Лжецы и разбойники

Я поймал усмешку на лице Пеккера и задался вопросом, было ли всё сказанное просто страшной сказкой, чтобы напугать нас и заставить подчиниться? Но судя по тому, как быстро Джек и Пеккер учинили расправу, было ясно, что это далеко не первое убийство в их бандитской карьере. Я оглянулся на голые задницы монахов, со смазанными кровяными полосками от пальцев святого Джека. Сколько гниющих тел лежало в этой шахте?

Ночь становилась все холоднее, и промокшая до нитки Адела , несмотря на близость очага, начала непроизвольно клацать зубами. Дай скинула с плеч старый плащ из овчины, укутав её. Она присела за Аделой, крепко обернув овчину вокруг её плеч, и энергично растёрла ей руки.

«-Ты ведь не собираешься простудиться, да ещё с ребёнком?»,- она положила руку на раздувшийся живот Аделы. «Я сама носила один раз, но это было так давно..,мальчик это был».

«-Он вырос хорошим человеком?»,- Спросила Адела.

Судорога боли исказила лицо Дай. «Он не дышал ни минуты, бедный малютка. Кулак моего мужа позаботился о нём, когда он ещё был в моей утробе. По крайней мере, младенец никогда не узнал, что такое страдание».

«-Прости», - прошептала Адела.

«-Что?», - Дай поднялась на ноги. «Хорошая бы мамаша из меня получилась! Возможно, однажды утром он проснулся бы от того, что я, пытаюсь накормить грудью его задницу.»

Она засмеялась, и разбойники прыснули вместе с ней. Но я видел слезы на глазах Аделы, когда она смотрела, как Дай возвращается к огню.

Теперь, когда все было съедено, а варочный котёл избавлен от посягательств, Дай долила воду и покрыла его обломком доски, утяжелив камнями. Это будет похлёбка для утреннего завтрака, если только нам посчастливится дожить до утра. Наморщив нос, она окинула взглядом трупы монахов.

«-Может хоть теперь оторвёте свои задницы и приберете трупы? Запах крови привлечет сюда всю лесную живность, а я не собираюсь засыпать, слушая, как лисы и барсуки грызутся за право полакомиться мертвечиной.»

«-Ты быстро уснёшь, когда мы сбросим тебя в «глотку», - кисло произнес Пеккер.

Дай полыхнула на него презрительным взглядом.

«-Ты хочешь провести ночь, разгоняя своры бродячих собак, да?»

Пеккер капитулировал, издав вздох человека, который знает, что он не сможет победить. «Пошли, ребята, разденем их, посмотрим, что за призы они нам принесли. А затем проверим, плавают они или утонут? Виновны или невиновны, как вы считаете?»

Пеккер и Уизли растащили трупы. В то время, как они раздевали одного, Святой Джек обшаривал другое тело. Нелегко раздеть мертвого человека, но бандиты и не заботились о сохранении одежды монахов, совсем наоборот. Орудуя кинжалами, они разрезали защитные покровы вдоль и швыряли Дай, которая складывала их аккуратной стопкой. Пропитанное кровью тряпье, было брошено в огонь, где, зашипев, долго тлело, прежде чем превратиться в пепел.

Найденные сокровища были свалены в небольшую кучу: кожаные фляги для питья, пара увесистых денежных мешочков, кольца, скрученные с толстых пальцев, два деревянных креста и, наконец, запечатанные сургучом письма, написанные на рулонах пергамента, вместе с копченой рыбой и сушеной бараниной, видимо, что бы перекусить в дороге. Дай сразу же бросила рыбу и мясо в котёл, в то время как письма потрескивали в костре. Их алые сургучные печати таяли, стекая словно кровь, пока не почернели и не исчезли в облаке дыма. Уизли, используя здоровую руку, переворачивал сумки вверх дном, явно надеясь, что там завалялось ещё что то ценное. Но единственное, что высыпалось, - это застрявшая там мелкая монета, пакетик с семенами папоротника, несомненно, чтобы защитить монахов в дороге от злых духов, и некий предмет, завернутый в шерстяную ткань, который тяжело ударился о землю. Уизли спикировал на него и ловко развернул одной рукой, его глаза при свете костра сверкнули в предвкушении. Стон разочарования пронёсся через весь лагерь.

«-Долбаный камень! На кой он им сдался?» Он раздражённо пнул ближайшую кучу щебня,- «Зачем им таскать с собой камень?»

Зофиил поднял голову. «Епитимия!», - сказал он холодно. «Он мог подкладывать его под колени во время молитвы или спать на нём. Вы, должно быть, убили святого.»

Святой Джек фыркнул: «И когда я брошу его в «глотку», он пойдет по воде и поднимет всеч остальных мертвецов, в придачу. Если он это сделает, я первым попрошу прощения у Его Святости».

Уизли нервно усмехнулся.

«-В любом случае, это-не камень епитимии. Края недостаточно острые»,- сказал Джек, глядя на предмет в руке Уизли. «Я думаю, он нёс что то ценное в другое в аббатство, только какой-то ублюдок опередил нас и подменил свёртки, пока наш «святой» спал или набивал своё бездонное брюхо в гостинице. Наблюдал такое много раз»

«- Вот именно поэтому ты это и сделал», - продолжил за него Зофиил.

Святой Джек сжал пальцы на рукояти кинжала, скрипнув зубами. Я бы ударил Зофиила, если бы сидел поближе. Разве он не понимал, что если Джек потеряет терпение, мы все составим компанию монахам в этой обители человеческих трупов?

Но, к счастью, напряжение было снято громким хохотом Пеккера.