Лживая правда

Они назвали развод «мирным», однако ничего мирного в нем не было. Перед тем как Трэвис ушел от Келли, у него больше года был роман на стороне. Судья-мужчина, усмехнувшись, отмахнулся от этого фразой «мужики такие мужики», посчитав, что Келли найдет его слова очень смешными.

Первым свидетелем был следователь Хэнк Филипс. В суде он держался совершенно непринужденно. Представляясь и отвечая на вводные вопросы, Филипс смотрел на присяжных. Келли попросила его восстановить хронологию событий; он отвечал ровным тоном, спокойно, старательно избегая эмоциональных эпитетов, которые можно было бы посчитать за свидетельство предвзятости. Келли услышала, как Лили, склонившись к Дилану, шепнула: «А он хорош!»

За три часа Дилан выдвинул тридцать одно возражение. По большей части они были отклонены, а за одно он даже удостоился замечания от судьи.

– Следователь Филипс, – сказала Келли, – сейчас я задам вам самый важный вопрос. Каким вам показалось поведение Арло Уорда?

– Возражение! – тотчас же заявил Дилан. – Для подобной оценки требуется экспертное заключение.

– Ваша честь, я лишь прошу свидетеля, имеющего за плечами двадцатичетырехлетний опыт работы в правоохранительных органах, высказать свои общие впечатления.

– Возражение отклонено. Следователь Филипс, вы можете отвечать.

– Он нервничал, конечно, но не слишком. Его движения указывали на то, что ему спокойно и привычно. Арло Уорд прекрасно понимал, что происходит и почему. На наши вопросы он отвечал кратко, и, как вы видели на видеозаписи, они не вызывали у него никакого недоумения. Больше того, если б мне не сказали об этом уже потом, я ни за что не предположил бы, что у него есть какое-либо психическое расст…

– Возражение, – сказал Дилан. Он оглянулся на Лили, которая также должна была бы вскочить с места, высказывая возражение. – Требуется экспертное заключение, ваша честь. Следователь Филипс не психолог и не может рассуждать о том, как должен или не должен вести себя человек, страдающий психическим расстройством.

– Возражение поддержано.

– Следователь Филипс, – сказала Келли, – сложилось ли у вас впечатление, что Арло Уорд был не в себе и не понимал характера…

– Возражение!

– Возражение поддержано.

Келли оперлась обеими руками на кафедру так, что у нее побелели костяшки пальцев.

– Арло Уорд показался вам…

– Возражение, – сказал Дилан, на этот раз поднимаясь на ноги. – Требуется экспертное заключение.

– Поддержано.

Келли шумно вздохнула.

– Вам…

– Возражение, требуется…

– Да сядьте же вы! – резко произнесла Келли.

– Ваша честь, я возражаю против подобного замечания со стороны обвинения и прошу суд…

– А я снова прошу защитника сесть, – перебила его Келли.

– Ваша честь! – произнес Дилан оскорбленным тоном, задевшим обвинителя больше, чем все его возражения. – Это совершенно непрофессиональное поведение; я оскорблен, можно даже сказать, шокирован тем, что…

– Стороны, подойдите ко мне, – перебил его судья Хэмилтон.

Келли и Дилан приблизились к его скамье.

– Говорю обоим: умерьте свой пыл, – тихо произнес судья. – Ваши пререкания выставляют нас с плохой стороны. Вы опасно близки к тому, что я обвиню вас в неуважении к суду.

– Скажите это ей! Это она задает недопустимые вопросы.

– Ох, увольте! Единственно, что недопустимо в этом зале, – вы. Вы бросаете пятно на нашу профессию. Такое впечатление, будто вы здесь только для того, чтобы манипулировать…

– Нашу профессию? С каких это пор вы считаете себя защитником, а не доблестным стражем порядка?

– Так, – раздраженно произнес Хэмилтон, – достаточно! Если вы оба не можете держать себя в руках, я прерву процесс на день и предъявлю вам обоим обвинение в неуважении к суду. Возможно, даже объявлю о нарушении процессуальных норм. Миз Уайтвулф, вам это нужно?

Разъяренная Келли бросила взгляд на Дилана.

– Нет, ваша честь.

– Мистер Астер, а вам?

– Нет.

– В таком случае я предлагаю всем выдохнуть, прежде чем продолжить заседание.

Глава 50

Прокурор и защитник вернулись на свои места, и судья объявил десятиминутный перерыв.

В зале поднялся гул голосов, народ устремился в туалеты и курилки.

– Я хочу с тобой поговорить, – посмотрев на Лили, сказал Дилан. – Предлагаю выйти на улицу.

Они вышли из здания суда. Засунув руки в карманы, Дилан обвел взглядом улицу и проезжающие по ней машины. Для небольшого городка перекресток казался весьма оживленным.

– Лил, после того звонка вчера вечером ты за миллион миль отсюда. Что случилось?

– Ничего.

– Определенно, что-то случилось.

– Ну, если и случилось, я не хочу об этом говорить. И, по правде говоря, тебя это никак не касается.

– Касается, если это имеет отношение к нашему клиенту. Ты ведь отдаешь себе отчет, что этот процесс может закончиться для него смертным приговором, так? Присяжные смотрят на нас, стараясь понять, как им себя вести. Ты отвернулась в сторону и не обращаешь внимания на происходящее. Раз уж собственные адвокаты Арло считают дело проигранным, какова вероятность того, что присяжные взглянут на него иначе?