Лживая птица счастья - 2 (СИ)

— Моё начальство жаждет обильных денежных вливаний в наши проекты и, между прочим, некоторые из них должны прикрыть задницу человечества, о котором ты так сильно печёшься. Так что в твоих интересах войти в круг финансовой верхушки и чем быстрей, тем лучше. И мне плевать, как ты это сделаешь; хоть сама ложись в постель к Кравчинскому, но добейся его расположения.

Тамара возмущённо посмотрела на него, но затем опустила глаза.

— Я бы легла, да только он предпочитает булгаковских Лолит.

— Ну так, в чём проблема? Организуй ему малолетних проституток и пригласи его в гости.

— Прости, но это выше моих сил, — ответила Тамара ровным голосом. — Дай мне время. Я постараюсь найти другой выход. Если у тебя всё, я пойду.

— Сядь! Куда пошла? — рыкнул Штейн и толкнул её обратно в кресло. — Что, хочешь остаться чистенькой? Не выйдет! Рыпнулась в политику, значит, будь готова искупаться в дерьме по самую маковку.

— Томас, как ты не понимаешь? Это же дети! Да у меня сердце кровью обливается, как только подумаю, что на месте несчастных девочек могла оказаться моя Алиса! — не выдержала Тамара.

— Mein Gott! Она-то здесь при чём?

Штейн нажал на переносицу, но это не помогло ему избавиться от рези в глазах, вызванной недосыпанием и многодневной усталостью.

— Вот и что мне с тобой делать? — устало вопросил он и смерил безмолвствующую женщину долгим взглядом. — Что ж, сам дурак. Вместо того чтобы сразу взять тебя к ногтю, устроил тут брачные танцы. Нет, так дело не пойдёт, пора принимать меры…

— Томас, хватит меня запугивать! — перебила его Тамара, поняв, что больше тянуть нельзя. — Хорошо, будут вам деньги, но при одном условии. Взамен я хочу получить документацию по проекту щита Земли.

— Это не в моей компетенции.

— А мне плевать! Либо твой Палевский соглашается на мои условия, либо пусть катится ко всем чертям. Я смерти не боюсь, а вот вам придётся туго, если я открою миру правду о вас, — пошла она ва-банк.

— А ты понимаешь, что своими словами ты только что подписала себе смертный приговор?

— Томас, я не угрожаю, я предупреждаю, — спокойно проговорила Тамара. — К тому же со мной или без меня правда о вашем существовании рано или поздно станет всеобщим достоянием.

— Лучше поздно, — сказал Штейн, бесстрастно глядя на неё.

— Это уж как получится. Да, вы хорошо законспирировались, но с помощью ваших вампирских фокусов вы выводите из оборота слишком большие деньги, чтобы это прошло незамеченным. Денежные потоки сложно проследить, но не конечные пункты, где они оседают, — конечно, если знать, что искать. Буквально одномоментно грантовый дождь просыпался над институтами, занятых разработкой в области некоторых передовых технологий. Вдобавок подозрительно много строится заводов, чьих хозяев практически невозможно вычислить. Ну а те, что уже построены и оборудованы по последнему слову техники отчего-то не выходят на рынок со своей продукцией. Я уж не говорю об исчезновении нескольких выдающихся учёных-физиков. В общем, такое впечатление, что на вас уже работает вся мировая промышленность и лучшие умы человечества, и вряд ли я единственный аналитик, способный это увидеть. Вам необходимо легальное прикрытие и Кравчинский, как ты и сказал, идеальный вариант, но! Он далеко не дурак, и чтобы заставить его раскошелиться, ему нужно дать то, за что он готов платить. Единственное, что может его заинтересовать — это ваши передовые технологии. Документацией по звездолётам вы вряд ли поделитесь, а вот передать нам ваши разработки по энергетическому щиту Земли было бы вполне разумно, — изложила Тамара свои доводы и, с трудом удерживая маску спокойствия, воззрилась на собеседника, от которого зависело не только её будущее, но и всего человечества.

«Так вот что ты задумала! — усмехнулся Штейн. — Ну нет, дорогуша, как бы ты ни была умна, меня не проведёшь».

— Быстро же ты отступилась от своих принципов. А как же бедные дети? — язвительно поинтересовался он.

— Я же сказала, что найду другой выход, — последовал уверенный ответ.

«Значит, она уже договорилась с Кравчинским и это его условие — документация по щиту в обмен на деньги», — утвердился Штейн в своём предположении.

— Ладно, Палевского я беру на себя. Обещай Кравчинскому что хочешь, но привлеки его на нашу сторону. Даю тебе три дня. Если не справишься, пеняй на себя… — начал он было говорить, как тут дал о себе знать рай Реотан. «Крейд! Жалкая рабыня смеет тебе перечить, а ты, полноправный наследник дома Зимы, сидишь здесь и разводишь сопли вместо того, чтобы как следует её проучить», — прорычал он.

Придя в себя Штейн обнаружил, что Тамара сидит на полу и смотрит на него расширенными от ужаса глазами. Рай Реотан успел содрать с неё халат и он, несмотря на сложную ситуацию, бросил на неё заинтересованный взгляд. Вопреки ожиданиям, увиденное ему понравилось. Тамара похудела, но пропорции тела остались те же — полногрудая, широкобёдрая, с тонкой талией и щиколотками она вызывала у него куда больше желания, чем худосочные вампирки.