Лживая птица счастья - 2 (СИ)

Не удовольствовавшись этим, она хлопнула дверцей мерседеса, а затем выглянула из окна и швырнула ему под ноги обручальное кольцо.

— Шиксе оно ни к чему, слишком много чести.

Кравчинский расплылся в довольной улыбке.

— Ну точно моя девочка! А я ещё сомневался, — пробормотал он и наклонился, ища, куда упало кольцо. Как истинный сын еврейского народа, он был бережлив и без нужды не разбрасывался своим добром. Найдя отвергнутый символ любви, он щёлкнул пальцами, подзывая машину, и супернавороченный титановый монстр мягко притормозил около своего хозяина.

Верность, как и тактичность, не была сильной стороной Кравчинского, избалованного женским вниманием. Впрочем, только тогда, когда он не считал нужным их соблюдать.

Поссорившись с Тамарой, он отправился к любовнице, где отлично провёл время. Его отношения «деньги — товар» всегда действовали безупречно. Впрочем, Кравчинскому было всего лишь сорок и внешностью он походил на Хью Гранта[2], конечно, не без участия пластического хирурга. Да и в общении он казался обаятельным рохлей, но так думали только те, кто его не знал. Как бы то ни было, женщины любили его не только за деньги.

По рождению Анри Кравчинский был французом, по национальности евреем. Его прапрадед по матери был выходцем из России и звали его Аарон Кравчук, но он, перебравшись во Францию, сменил имя и фамилию.

Семья Кравчинских, эмигрировавшая из России ещё до революции 1917 года, была изначально богата, так что Анри не пришлось начинать с нуля, но он настолько преумножил семейное состояние, что близкие в шутку называли его царём Мидасом. Правда, сестра-близняшка, когда злилась, звала его зловредным лепреконом, что, в общем-то, было ближе к истине. Он любил шутить шуточки с людьми, причём далеко не всегда безобидные, а ещё он мог предать, пытать, убить, но, как правило, старался этого не делать — если позволяли обстоятельства. Но это было не главное, свой авторитет и положение на мировой арене Кравчинский заработал умом и чудовищной энергией, которая била в нём ключом, порождая деньги и детей, и то и другое по большей части незаконного происхождения. Впрочем, мамашам его отпрысков не на что было жаловаться, он был щедр, и они купались в королевской роскоши. Единственно, дети Кравчинского не обладали его удачей и по разным причинам редко перешагивали порог зрелости.

______________________

[1] Бэбиситтер (англ. язык) — временная нянька.

[2] Естественно, в его лучшие годы.

Глава 32-24

***

Тамара попала в поле его зрения на вечеринке у приятеля по университету. Чем уж она ему приглянулась, Кравчинский затруднялся сказать. Хмурая женщина — не слишком красивая и не слишком молодая — стояла в стороне от веселящейся толпы и изредка прикладывалась к бокалу шампанского. Единственно, что ему понравилось в ней, это её фигура, да и то лишь потому, что удачное бордовое платье выгодно подчёркивало её крутые бёдра и высокую грудь. Потом он обратил внимание, что не последние люди в их тусовке, ищут её расположения и это его заинтересовало, причём настолько, что он не поленился и спросил у приятеля кто она такая и как её зовут.

Узнав, что госпожа Сабурова в прошлом довольно большая шишка в ЦРУ, а теперь подвизается в политике, он удивился. Почему-то её вид не вязался у него ни с тем, ни с другим, но, подойдя ближе, он увидел её глаза и понял, что ошибся. Это была умная и беспощадная женщина, которая ради своих целей была способна на всё — что не противоречит её убеждениям. В общем, его поля ягода.

Они познакомились, и Кравчинский обнаружил, что она интересная собеседница, правда, временами склонная к патетике и пафосу, но своеобразный сухой юмор сглаживал этот её недостаток.

Сабурова знала, кто он такой, и его забавляло её прохладное отношение к его попыткам ухаживать за ней. После смерти трёх жён в обществе его прозвали Чёрным вдовцом, поэтому его не удивляла настороженность новой знакомой. Тем не менее она явно искала его расположения, и он посчитал, что она клюнула на его деньги.

Кравчинский снова её недооценил. Как потом выяснилось, под видом флирта госпожа Сабурова прощупывала его, а затем, посчитав достойным доверия, рассказала о расе людей, похожих на вампиров, и о том, что Землю скоро накроет смертельное излучение нейтринной звезды. Само собой, он не поверил ни единому её слову. И поскольку Тамара была ему небезразлична, к концу беседы он решил, что незамедлительно отправит её в лучшую психиатрическую клинику. Умные женщины были его слабостью, и он не хотел её терять. Шизофрения его не пугала, в его семье она встречалась куда чаще, чем он был готов признать при посторонних. Да и жить с шизофреничкой ему было не привыкать, к тому же на фоне его второй жены Тамара выглядела сущим ангелом.

В общем, Кравчинского не пугали трудности. Его ничто не пугало и, как правило, ничто не удивляло, но той, что он наметил себе в любовницы, а затем, буквально через неделю, в жёны, удалось это сделать.