Лживая весна

– Далее по дороге живет фрау Штробль, но она уже тогда была пожилой женщиной, а сейчас испытывает очень серьезные проблемы с памятью, так что вы едва ли сможете что-то у нее узнать. Есть еще Мария Шульц с мужем, но она, напротив, тогда была десятилетней девочкой и тоже, скорее всего, ничего конкретного вам не скажет. Остальные переехали сюда позже этого срока. Вам лучше поспрашивать в деревне – там живет много людей знавших Груберов.

– Спасибо вам за помощь.

– Не стоит. Это дело снова открыли?

– Его и не закрывали, просто теперь отправили на доследование.

– Ну что же, удачи вам. Вдруг у вас получится сделать то, что не удалось вашим коллегам одиннадцать лет назад. Я буду искренне рад, если ублюдок, совершивший это, получит по заслугам.

– Сделаем все, что сможем. Доброго дня.

– До свидания, господа.

– Нет никаких причин ехать на то место, где стояла ферма. Предлагаю сразу проехать в Кайфек. Надеюсь, удастся сегодня допросить Шлиттенбауэра.

Франц кивнул, но Хольгер скорее разговаривал сам с собой. Они снова тряслись на раскисшей дороге. Облака, копившие мировую скорбь, уже начинали орошать ею землю. Минут через двадцать должен был начаться настоящий ливень.

Вюнш увидел впереди поворот налево. Не дорога, а скорее тропа, ведущая к тому месту, где некогда стояла ферма Груберов. «Там ничего нет. Ни дома, ни сарая, ни следов. Это пустая трата времени» – логика, казавшаяся столь твердой и выстроенной, на самом деле уже уступила в неравном бою с инстинктом. Вюншу нужно было там побывать. Не было ни одного шанса найти там что-либо кроме грязи и пыли, но острая потребность, поселившаяся в голове Хольгера, как только они въехали в эту долину, не могла больше оставаться неудовлетворенной, поэтому он крутанул руль и повернул налево.

– «При проведении любого расследования посещение места преступления – первейшая необходимость. Полицейский не должен пренебрегать работой на месте преступления независимо от его расположения, доступности и возможной степени сохранности улик…» – Хольгер процитировал вслух слова оберкомиссара, который вел курсы повышения квалификации, позволявшие полицмейстеру стать детективом. Вюнш хорошо учился, и пусть многие вещи, которым его учили, успели изрядно устареть, он хорошо помнил слова учителей. Франц Майер, всполошившийся в тот момент, когда Вюнш повернул, внимательно посмотрел на старшего коллегу, а затем, видно, приняв его доводы, кивнул.

«Да что за запах?» – стоило им повернуть к ферме, Хольгер учуял едва уловимый аромат, столь мимолетный, что трудно было понять, есть ли он в реальности. Тропа обрывалась – они прибыли на место. Вюнш вышел из машины, и Франц последовал его примеру.

От дома ничего не осталось. Не было даже фундамента или ямы на его месте. Тот, кто руководил сносом, очень постарался, чтобы о доме не осталось никаких воспоминаний. Однако Хольгер видел дом. Фотографии и описания обстановки накладывались на безрадостный пейзаж и создавали перед его внутренним взором картину дома в мельчайших известных ему деталях. Запах усилился.

– Я пройду до кромки леса и посмотрю, какой оттуда обзор.

– Да, конечно, Франц. Только не теряйтесь.

Для постороннего глаза движения Хольгера были хаотичными и бессмысленными, однако он не просто метался по мертвой прошлогодней траве. Сейчас Вюнш стоял на том месте, где был вход в сарай. Если он откроет эту дверь, то увидит тела, сваленные в кучу у входа и присыпанные соломой. В сарае запах был очень сильным, заполняя все нутро Хольгера и мешая ему сосредоточиться на воссоздании облика этого места. «Карамель!» – Вюнш узнал этот до отвратительного сладкий запах конфет. Определив его для себя, Хольгер смог избавиться от наваждения – запах отступил, оставшись где-то на границе восприятия.

Он шел по дому, не таясь, на ферме больше никого не было. Все жители этого места лежали в сарае, кроме девочки, она еще была жива, когда он уходил из сарая. Вдруг он услышал шум. «Есть кто-то еще». Трудно было ступать бесшумно в тяжелых армейских сапогах, но он справился с этой задачей. Дверь была не заперта. Он резко дернул ее на себя и увидел женщину. Изумление на ее лице быстро уступало место ужасу. Он стремительно покрыл разделявшее их расстояние и, прежде чем она успела произвести хоть звук, нанес ей удар…

На этом реконструкция обрывалась. Хольгер не знал, чем был нанесен удар. Потребность была удовлетворена, можно было отправляться в Кайфек. Вернулся со стороны леса Майер. Вюнш задал ему вопрос, на который уже и так знал ответ:

– Франц, вы не чувствуете запах карамели?

Франц отрицательно помотал головой.

Глава 22

Спокойствие

Едва успев спрятаться от наступавшего ливня в салоне авто, Хольгер и Майер провели короткое совещание и пришли к тому, что дотемна они успеют встретиться только с Шлиттенбауэром.

– Пожалуй, имеет смысл заночевать в Кайфеке, а завтра закончить с опросом очевидцев и, раз уж приехали, посетить Лааг. Кто-то там должен помнить Карла Габриеля и его родственников.