Лживая весна

Однако ответить он не успел, так как вернулся Франчини. Уго положил на стол три ножа. В среднем из них Хольгер узнал тот самый нож, который встречал на Войне.

– Который из них ты имел в виду?

– Вот этот, средний.

Уго отложил остальные ножи в сторону, а указаный Хольгером взял в руки.

– Вы, немцы, все же делаете отличное оружие. Нужно отдать вам должное в этом. – Произнес Франчини после того, как еще раз тщательно осмотрел фотографии тела Маргариты, то и дело поглядывая на нож, который он все это время не выпускал из правой руки.

– Отличная режущая способность. Материал крепкий и надежный. Вот эта идея с выступающей вперед крестовиной – просто и очень удобно. Я бы сказал, очень по-немецки. Пожалуй, ты прав, Хольгер, это тот самый нож. Только убийца как-то неловко им пользовался. Может, волновался? Он мог одним сильным ударом убить жертву, но вместо этого сделал много порезов разной глубины. Но при этом удар в лицо был нанесен с расчетом именно на полученный в итоге результат. Рана на лице четкая – убийца знал, что она останется. Хотя это уже твоя работа…

Уго широко улыбнулся, что, с учетом сказанного им до этого, выглядело пугающе.

– То есть ты согласен, что такой нож был орудием убийства девочки?

– Да, это вероятно… Но другим жертвам проломили череп да и этой нанесли удары по голове. Ты обратил внимание на крестообразные проломы, Хольгер?

– Да, я думаю, что это траншейный шестопер.

– Именно шестопер? Заводской или кустарный?

Заводской для штурмовых групп. У тебя есть такой?

Франчини посмотрел на Вюнша укоризненно.

– Конечно есть, Хольгер. У меня имеется все вооружение Германской армии с 1898-го года.

– Прости, Уго… Так ты согласен, что это может быть он?

– Пожалуй, да. Хотя, конечно, такие шипы использовались не только вами. Я его сейчас принесу и сравним.

На этот раз Уго вернулся быстро. Он принес два очень похожих друг на друга шестопера. Вюнш похвалил свою память – он почти точно запомнил оружие, которым пользовались бойцы штурмовых групп. Стальная палка, на одном конце которой была деревянная рукоять, заканчивающаяся широким набалдашником, а на другом конце приварены стальные пластинки, на каждой второй из которых был, в свою очередь, приварен стальной шип крестообразной формы.

Второй шестопер имел похожие очертания, но был значительно более старинным, покрытым слоем ржавчины. Кроме того, он был немного длиннее.

– Удивительно! Немецкий траншейный шестопер 1916-го года и шведский шестопер из XVI века оказались так похожи! Посмотрите господа – только слой ржавчины и разная длина позволяют их отличить!

– Это может быть орудием убийства?

– Да, вполне возможно. Конечно, точно сказать нельзя, сам понимаешь, Хольгер… Но похоже, очень похоже.

Майер во второй раз за время визита вступил в разговор с Уго:

– А что насчет тупого тяжелого предмета?

– Ну, тут мне понадобится время, чтобы определить хотя бы ближний круг предметов, которые могли оставить такие следы. Учитывайте, что это могло быть и вовсе не оружие…

Франц понял, что совершил ошибку и перефразировал вопрос:

– Набалдашник такой булавы мог послужить этим предметом?

– Вполне. Только удар должен быть очень сильным. Кстати, вы обратили внимание, что убийца левша?..

Через полчаса Хольгер и Майер вышли на улицу.

– Выезжать будем рано. До Нюрнберга сто семьдесят километров. Нам нужно быть там с утра, а не днем, так что отсюда поедем ночью.

Франц кивнул. В голове Вюнша всплыл вопрос, на который Майер ему не успел дать ответ, пока они были у Уго:

– Так какой для боя?

Франц посмотрел на Хольгера непонимающе, но вспомнил недавний разговор и ответил:

– У господина Франчини такого нет, но я выбрал бы римский гладиус. Он очень плох в открытом бою, но в условиях тесного строя – то, что нужно. Такими мечами были вооружены римские легионеры.

Хольгер не знал, как выглядел гладиус, поэтому просто представил Франца с коротким мечом в плотном строю. Получилось достаточно комично. Эспада и дага явно шли ему больше.

– Мне за вами заехать завтра или вы приедете к Управлению?

– Лучше вам за мной, если это вас не затруднит.

– Хорошо, я часа в четыре утра буду ждать вас на Рамбергштрассе. А какой дом?

– Шестнадцатый.

– Хорошо, проверьте оружие с вечера, Франц.

– Думаете, Вольфганг Габриель – наш убийца?

– Думаю, что он наш последний шанс раскрыть дело.

Глава 35

Волчья тропа

Нюрнберг был вторым по величине городом Баварии после Мюнхена. Готическая архитектура Старого города привлекала сюда многих людей со всей Германии. Привлекла она в свое время и Адольфа Гитлера, когда он выбирал постоянное место для проведения съездов НСДАП. Первый съезд партии в Нюрнберге состоялся в 27-м году на юго-восточной окраине города в так называемой «Роще Луитпольда». Роща Луитпольда представляла собой огромную площадь для демонстраций и могла вместить несколько десятков тысяч человек. С тех пор Нюрнберг играл особую роль для национал-социалистов и их вождя, став чем-то вроде столицы НСДАП.