Лживые зеркала

Сейчас она как никогда понимала слова Дарлинга о целительной силе мести – пусть она его не убьет, но причинит боль. Все равно эта боль несравнима с ее собственной. Конечно, люди верующие считают, что месть ничего не дает, ну а ей месть принесла облегчение.

Убедившись, что Стеллан без сознания, Уинифред обтерла рукоять о его белоснежную сорочку и, пошатываясь, поднялась. Распластанное на полу окровавленное тело напомнило ей Мэшвуда, но в этот раз она с легкостью отмела сравнение. Она не совершила убийства, следовательно, стыдиться ей нечего.

Уинифред сунула револьвер обратно под корсаж и, решив не связывать Стеллана, переступила через него и вышла на улицу. Холодный ночной воздух обдул ее разгоряченное лицо. Она спустилась на дорогу и в полном одиночестве зашагала к «Рассвету».

«Нет никого, кого история любит больше, чем победителя».

Остался ли у нее еще шанс победить?

Глава 21 Союзницы и орудия убийства

– Еще не вернулись?

– Рано, только ушли.

– А девочки спят? Этот не сильно орет?

– Нет, молчит, даже диву даюсь.

Прячась в проулке дома напротив и задыхаясь от волнения, Уинифред слушала разговор Боуди с человеком, смутно ей знакомым, – кажется, она видела его пару раз в Чайна-тауне. Такого же крепкого сложения, как и их вышибала, так же вооружен тяжелой тростью.

Она недооценила Уоррена – сегодня он согнал в «Рассвет» по меньшей мере с десяток своих людей. Дом кишмя кишел народом, и это обстоятельство было явно не в пользу Уинифред.

Она не решалась подойти ближе – пока что ее надежно скрывала темнота проулка, но она же делала ее бессильной. Что бы она о себе ни мнила, с десятком вооруженных мужчин ей в одиночку не справиться. А ведь отсюда до дома, где она оставила Стеллана, рукой подать – что она будет делать, когда их станет больше?

Что ж, Уинифред хотя бы знает, что Дарлинг жив.

Она снова прислушалась к разговору Боуди и вышибалы из притона на крыльце «Рассвета».

– Констебль уже ушел?

– Давно уж. – Собеседник Боуди рассмеялся. – Приняли его честь по чести. Интересно, чья наводка была?

– Наверняка друзей этого юнца. Мисс Бейл-то знает, что с господином Уорреном такие глупости бесполезны.

Наводка? Неужели Лаура заподозрила неладное и обратилась в полицию?

– «Мисс Бейл»! – с противным смехом передразнил Боуди громила. – Твоя мисс Бейл – идиотка, каких поискать! Личиком ангел, а характером – сущая дьяволица. От всех нас нос воротит, эдакая леди, а сама чем лучше нас? Грязная шпионка, да и только. Кем нужно быть, чтобы проворачивать такое дело за спиной у хозяина?

Уинифред сжала губы. Ради всего их многолетнего знакомства, лучше бы Боуди сейчас за нее вступиться! Но он только невнятно что-то промычал и отвернулся. Она вспыхнула. Чтоб ему пусто было, мерзкому слизню!

Отмолчавшийся Боуди напомнил ей о том, что в «Рассвете» у нее нет друзей. Все люди Уоррена прекрасно понимают, что Уинифред занимает положение несравнимо более высокое, нежели они сами, и она ведет себя соответственно. Уинифред не водит ни с кем дружбу, вечно воротит от всех нос и с достоинством игнорирует презрительные шепотки в коридорах. С Холбруком она практически не заговаривает, девочки ее откровенно, до зависти недолюбливают. А Боуди побаивается, хотя точно уж не настолько, чтобы пойти против Уоррена.

Но ведь есть еще мисс Гэмпстон. Она ей не подруга, но ведь она работает на Дарлинга. Она должна ей помочь. Уинифред зажмурилась и, остужая лоб, прислонилась головой к холодной кирпичной кладке. Мисс Гэмпстон живет в «Рассвете» и сейчас, скорее всего, все еще там. Знает ли она, что ее хозяина схватили? Где его держат? Что с ним сделали? Придет ли она ему на выручку? Скорее всего, придет, решила Уинифред. Ее пробрала дрожь, и она отняла лоб от стены. Мисс Гэмпстон легко предположит, что Теодор сдаст ее Уоррену, если она не поможет.

Итак, союзник в «Рассвете» у нее есть. Но как проникнуть туда незамеченной? У главного и черного ходов полно людей, все они знают ее в лицо. Как же быть?

Уинифред выглянула из-за угла – как раз вовремя, чтобы заметить, как Эмили Гэмпстон торопливо семенит вниз по ступенькам. Вещей у нее при себе не было, но Уинифред узнала ее зеленое дорожное платье. Мисс Гэмпстон сбегала.

Уинифред захотелось затопать ногами от гнева: эта трусливая стерва сбегает! Она оставляет Теодора абсолютно одного, абсолютно беззащитного!

Пылая от злости, она пронаблюдала, как вышибала, беседовавший с Боуди, остановил мисс Гэмпстон повелительным жестом руки. Сам Боуди жался рядом, поглядывая то на него, то на женщину – он явно не понимал, кому должен отдать предпочтение в стычке.

– Стой. Велено никого не впускать и не выпускать.

Мисс Гэмпстон с презрением шлепнула великана по руке, и Боуди отвернулся, делая вид, будто ничего не видит. Уинифред показалось, что он охотно провалился бы сейчас сквозь землю.

– У меня приказание лично от мистера Уоррена. Знаешь, кто я? Его личная помощница. А ну, пошел вон с дороги!

– Видали мы вас. Крысы вы, да и только.